Дело о гламуре
Дело в том, что гламур обитает в телевизоре, журналах и в кино. То есть, не в жизни. Локальные зоны обитания его обитания выполняют роль витрины, задающей направление, показывающей как нужно жить.

Всё прочее российское существование сумеречно и неприглядно, хмурые люди торопятся на работу и домой с работы. Жизнь – жесть, бьет с мыска, уже не только Москва слезам не верит, но, кажется, вся Россия погрузилась в товарно-денежные отношения, донельзя усложнившие повседневность. На этом фоне гламур, обещающий райскую жизнь, выглядит отдушиной. Но не только.

Гламур являет идеал, недостижимый для среднестатистического росса.
Четкость распределения фирменных брендов, требующая от потребителя едва ли не партийной дисциплины, за пределами Садового Кольца оказывается сладким сном.

В этом гламур вполне следует и продолжает деятельность советского агитпропа, выстраивавшего декорации потемкинских деревень поверх унылого ландшафта. Когда казалось, что стоит прикрыть долгострой и ветхие времянки глянцевыми билбордами и Москва автоматически превратится в город высокой культуры и быта.
Нынешняя эскалация эстетики иллюстрированных журналов в быт имеет в основе всё ту же советскую шизофреническую раздвоенность между тем, что есть на самом деле и тем, что нужно говорить на партсобрании.
Только теперь единый политдень перманентно происходит уже даже не на рабочем месте, но напрямую приходит к нам в спальни – достаточно включить телевизор.

Отсутствие дефицита и широкие потребительские возможности, шум шоу-бизнеса и записных юмористов отскакивает от брони официальной идеологии, слону дробина.
Об этом, кстати, знали ещё руководители ГДР, которым удавалось совмещать высокие потребительские стандарты с чёткостью социально-политических доктрин.
Так что в этом смысле изобретать велосипед не следует.
А никто и не изобретает.