Дело о камбеке
Дело в том, что сегодня мы с Дусей возили по городу Светлану Станиславовну Савчук. Светлана Станиславовна (СС) руководила литературным театром "Порыв" при ДК ЖД, куда я ходил три раза в неделю заниматься техникой чтения и постановкой спектакля "Диктатура совести" весь мой первый курс (1986-1987), пока не ушел в армию. Моя главная университетская компания, моё самое продуктивное перестроечное времяпрепровождение с нестандартными и талантливыми людьми, что-то вроде коммуны с весьма запутанной картой личных причинно-следственных связей. Театр этот просуществовал лет двадцать (сейчас в наших комнатах магазин меховой одежды, кажется) и был славен не сколько редко выпускаемыми спектаклями, сколько богемно-дружеским закулисьем, любовями и застольями, которые мы проводили даже когда перестали что-либо планировать.

Я не видел СС, высокую, сухопарую даму, которая пережила с нами свою третью-четвертую молодость с того самого времени. Ребята ещё как-то общаются между собой, хотя многие разъехались, оказавшись в Москве, нас тут, "порывовских", человек пять - Дуся, Ленка, Наташка, я... Мы иногда видимся, раза два в год, а на днях, когда мы праздновали новый год в китайском-китайском ресторане возле Черкизовского рынка, позвонила Евдокия и сказала. что СС в городе. Некогда СС закончила Щукинское, но быстро разочаровалась в театре и ушла в педагогику. Она, конечно, как каждый педагог, реализовала (пыталась реализовать) через нас свои, в том числе, и властные амбиции и много ещё чего, однако же, если бы не было в моей судьбе "Порыва", его нужно было бы придумать - всё-таки идеальный был загончик для вьюношей и девушков, читающих с горящими глазами Пушкина и Блока. Больше вреда, чем пользы, хотя было время, когда я о "Порыве" ничего слышать (слушать) не мог. Но прошло, закруглилось, что пройдёт - то станет мимо, стало.

Я, когда-нибудь, обязательно об этом напишу - и о театре времен перестройки и про СС, никогда не имевшей своей семьи и своего настоящего театра, и про ребят, которые делали науку, а потом ломанулись сначала в комсомол, а потом в бизнес, становясь при этом заклятыми врагами, нужен только повод. Сейчас я не об этом. Я думал увидеть сильно постаревшую, сильно сдавшую даму, чья жизнь проиграна безоговорочно, а увидел вполне энергичную барышню, которой всё интересно и до всего она охоча. Ноги вот только сдают, ходить трудно, а так всё примерно то же самое - шестидесятническо-семядисятнический задор и гуманитарный дискурс. Просила показать вечернюю Москву, провезли по точкам, показали. Я, собственно, об этом и пишу - СС не была в Москве 18 лет и получилось, что город она воспринимает ab ovo, то есть, совершенно другой вышел на встречу странникам город. Она не знает и не видела в реальности ни Петра Церетели, ни ХХС, ни, понятное дело, Москва-сити, ни даже Белый Дом, не говоря уже о такой мелочи, как новая Манежная площадь, памятник Достоевскому, сегодняшняя Тверская или Покровка, пешеходные мосты, Золотая Миля и много ещё чего такого, что СС разглядывала заворожённой школьницей. Тыкали пальцем, показывали, объясняли. Корабль Александр Блок, новый Арбат, новый Интурист, новая "Москва" и остатки "России", пешеходный мост, галереи Шилова и Глазунова, вплоть до музея частных коллекций в первой его реинкарнации.

Я про то, как заметно-незаметно менчяется город, как выскабливается-абортируется старая жизнь; о том, что смена культурной и общественной парадигм оказывается феноменальной, законченной, закончившейся и продолжающейся снова и на новом уровне. Я про то, что мы живем в новом городе, но в нашей старой жизни, которую волочим за собой как струпья, парашютные стропы. О том, что город как река, всё течёт, всё изменяется и невозможно войти дважды в одну и ту же реку, внутри которой плывём мы, а внутри нас уже давно бронзовеет прожитое время, в котором, частью, мы обязательно остаёмся, остались.