Луковые пирожки
Неделя как неделя. Обзванивал режиссёров, зазывал на постановку к нам в театр. Бутусов - Дидятковский, Праудин - не помню ещё кто. Докончил мемуары НЮ. Недокончил роман. Всё время проводил с Таней. С переменным успехом. мёрз. Отогревался. Откладывал поездку в Москву. Читал путеводитель по Парижу и тексты в "Знамени" и "Звезде", фотографировал.
Об этом подробнее.

Мы с одним фотографом - Сергеем Жатковым придумали сделать фотоальбом "Знаки препинания" про метафизику нашего города. Это большой промышленный и культурный центр, а вот души у него нет. Или мало: бройлер эпохи индустриализации. Вот я и предложил композицию из фотографий, в которых бы не было ни одного живого человека. Следы его присутствия - да, отражения, ожидания, птицы, манекены, машины. Но не люди. Среда обитания и знаки препинания. Фоты - Жатковские, а в качестве текстов - мои списки с сайта, который указан в ЖЖ. В равных, значит, пропорциях.

На этой неделе Жатков пришёл в театр и я три часа водил его по закулисью (гигантский бюст Ленина и обломки декораций к "Марии Стюарт"), по пустому зрительному залу, в котором кресла, закрытые белой материей напоминали айсберги или полузасыпанный древний амфитеатр; по хранилищам декораций, правому и левому, где всё чертовски живописно, символично и многозначительно, взять хотя бы гроб из "Самоубийцы" - единственную деталь, которой мы позволили себе манипулировать (всё остальное снимали как есть); БРЗ (большой репетиционный зал) с послевкусием застольного чтения. Остались ещё неохваченными художественно-декорационный цех, шкаф колодок у обувщика Валеры, футуристическая комната пожарников с трубами и кранами, механизмы поворота сценического круга под сценой, бутафоры и буфеты. Но это - потом, потом.

Ещё на этой неделе я много гулял по солнечной стороне улицы, судился (очередное заседалово перенесли на конец октября) учился нелюбить театр, лечил нос, разговаривал с Айвром по телефону, заполнял тест на ощущения своего возраста (выпало, что мне - 44), воспитывал того, кого надо воспитывать, мало спал, много ел и почти ни о чём не думал.

И обходился без ЖЖ.