|
|
Пишет Paslen/Proust (![[info]](http://lj.rossia.org/img/userinfo.gif){kind=small} paslen)@ 2001-10-30 23:36:00 |
 |
|
 |
|
|
|
|
|
|
 |
|
 |
Танцующая в простоте
Информацию про концерт Бьорк мы искали всё время, пока жили в Париже. Ни одного объявления, ни одной афиши. Даже официальный сайт невнятно сообщал о концерте в Лионе 15 ноября. И только в день концерта (1 ноября) Анле принёс благую весть.
Это у неё теперь новая фишка такая: выступать в помпезных, буржуазных местах с оркестром и хором. Концерт проходил в роскошном театре Елисейских Полей на улице Монтеня и никакой внешней ажиотации не выдавал.
Сначала был разогрев: диджеи надували воздушные шарики, которые пищали и шумели. Через полчаса на сцену вышла Бьорк в белой балетной пачке, но босиком. Сцена была пуста (кроме двух диджеев, Нины-мультимузыкантши, которая играла на арфе, ксилофоне и прочих гремяще-шумящих установках), только Бьорк. Первое отделение по звуку и наполнению было камерным. Оркестр идеально сочетался со всякими специфическими звучками, которые стерео прошивали все стороны обиитого зелёным велюром зала с фресками Мориса Дени на плафоне. Вот и Бьорк идеально вписывалась в этот стиль, ещё одна босоногая нимфа, лёгкая, угловатая малая медведица, Умка, стрясущая кистями, крашенными волосами и своей перистой юбчонкой. Второе отделение началось более концептуально: перед занавешенной сценой оркестр исполнил увертюру из фильма фон Триера, занавес открылся, сцена оказалась залита красным цветом. Вот и Бьорк переменила белую пачку на красную. Появился экран, на котором всю песню статично висели стилизованные картинки. Правда, некоторые песенки исполнялись и под пустой экран, на который (в духе барельефов (?) Тэнгли) проецировали движущиеся фигурки исполнителей.
После мягкой, вкрадчивой, симфоничской увертюры, БЬорк обрушила на зал всю мощь своего голоса и своей электроники. Концерт пошёл по нарастающей, Бьорк заводилась сама и заводила зал. Пошли знакомые песенки из первых альбомов, зал подпевал стоя, оркестр, идеально сочетаясь с шумами, передавал полутона и тягучие подзвучки и переходы. Из эксклюзивного: Бьорк акапелла пропела куплет из какой-то французской песенки.
Звук проникал в тело откуда-то снизу, через ноги. Точно под нашим ярусом один за другим проходят поезда парижской подземки. Слушать Бьорк трудно только на пластинках: в жизни она подзаряжает песенки такой энергией, что ты невольно качаешься на этих волнах, пока финал не выбросит тебя на берег.
Понятно, почему сложно: эти песенки непредсказуемы как движение мысли. Их развитие невозможно просчитать, определить, это не романы, но эссе, вот ты и скользишь по лунной дорожке ея серебрянного голоса.
Потом пошли бисы. Бьорк исчезала, и пока овацию не переходила в скандирование, так и не появлялась. Потом выпархивала с бокалом красного вина, пела "Симеона" или что-то из "Дебюта", упархивала снова. Оркстр не спешил собираться, напряжение нарастало. Все пели и танцевали...
Самый приятный сюрприз ожидал нас после выхода на улицу. Специальная девушка раздавала всем пришедшим на концерт, афиши. То есть, Бьорк не стала тратиться на этот большой и равнодушный город, она передала привет только тем, кто пришёл именно что к ней.
Информацию про концерт Бьорк мы искали всё время, пока жили в Париже. Ни одного объявления, ни одной афиши. Даже официальный сайт невнятно сообщал о концерте в Лионе 15 ноября. И только в день концерта (1 ноября) Анле принёс благую весть.
Это у неё теперь новая фишка такая: выступать в помпезных, буржуазных местах с оркестром и хором. Концерт проходил в роскошном театре Елисейских Полей на улице Монтеня и никакой внешней ажиотации не выдавал.
Сначала был разогрев: диджеи надували воздушные шарики, которые пищали и шумели. Через полчаса на сцену вышла Бьорк в белой балетной пачке, но босиком. Сцена была пуста (кроме двух диджеев, Нины-мультимузыкантши, которая играла на арфе, ксилофоне и прочих гремяще-шумящих установках), только Бьорк. Первое отделение по звуку и наполнению было камерным. Оркестр идеально сочетался со всякими специфическими звучками, которые стерео прошивали все стороны обиитого зелёным велюром зала с фресками Мориса Дени на плафоне. Вот и Бьорк идеально вписывалась в этот стиль, ещё одна босоногая нимфа, лёгкая, угловатая малая медведица, Умка, стрясущая кистями, крашенными волосами и своей перистой юбчонкой. Второе отделение началось более концептуально: перед занавешенной сценой оркестр исполнил увертюру из фильма фон Триера, занавес открылся, сцена оказалась залита красным цветом. Вот и Бьорк переменила белую пачку на красную. Появился экран, на котором всю песню статично висели стилизованные картинки. Правда, некоторые песенки исполнялись и под пустой экран, на который (в духе барельефов (?) Тэнгли) проецировали движущиеся фигурки исполнителей.
После мягкой, вкрадчивой, симфоничской увертюры, БЬорк обрушила на зал всю мощь своего голоса и своей электроники. Концерт пошёл по нарастающей, Бьорк заводилась сама и заводила зал. Пошли знакомые песенки из первых альбомов, зал подпевал стоя, оркестр, идеально сочетаясь с шумами, передавал полутона и тягучие подзвучки и переходы. Из эксклюзивного: Бьорк акапелла пропела куплет из какой-то французской песенки.
Звук проникал в тело откуда-то снизу, через ноги. Точно под нашим ярусом один за другим проходят поезда парижской подземки. Слушать Бьорк трудно только на пластинках: в жизни она подзаряжает песенки такой энергией, что ты невольно качаешься на этих волнах, пока финал не выбросит тебя на берег.
Понятно, почему сложно: эти песенки непредсказуемы как движение мысли. Их развитие невозможно просчитать, определить, это не романы, но эссе, вот ты и скользишь по лунной дорожке ея серебрянного голоса.
Потом пошли бисы. Бьорк исчезала, и пока овацию не переходила в скандирование, так и не появлялась. Потом выпархивала с бокалом красного вина, пела "Симеона" или что-то из "Дебюта", упархивала снова. Оркстр не спешил собираться, напряжение нарастало. Все пели и танцевали...
Самый приятный сюрприз ожидал нас после выхода на улицу. Специальная девушка раздавала всем пришедшим на концерт, афиши. То есть, Бьорк не стала тратиться на этот большой и равнодушный город, она передала привет только тем, кто пришёл именно что к ней.
