|
|
Пишет Paslen/Proust (![[info]](http://lj.rossia.org/img/userinfo.gif){kind=small} paslen)@ 2010-01-29 03:36:00 |
 |
|
 |
|
|
|
|
|
|
 |
|
 |
Талисман
Уже не первый раз я лечу самолётом с Сорокиным. Володя уже давно стал моим талисманом – он ведь и в огне не горит, и в воде не тонет.
Зная про мои предполётные фобии, в прошлый раз, когда мы с ним летели в Красноярск на книжную ярмарку, Володя позвал меня накануне в ресторан. С вещами. Устроил застолье. А уже оттуда, отяжелевшие, мы поехали в Домодедово.
Именно поэтому, рассчитывая на Сорокина, я не стал особенно готовиться, пить таблетки или алкоголь, просто зажал свой страх, что креп каждую минуту, подгоняя сердечную мышцу, пока не увидел вальяжного и, как всегда, спокойного олимпийца. Который, положил успокоительную руку на плечо и, разумеется, тут же взял инициативу в свои руки и начал говорить о том как ему нравятся «Едоки картофеля» и какое это, на самом деле, достижение.
И что для русского прозаика возраст мой самый что ни на есть плёвый и равняется примерно 25ти годам обыкновенной человеческой жизни, что, вот, мол, и Набоков написал «Лолиту» когда ему было… сколько там ему было-то? Причём советы у Владимира Георгиевича всегда конкретные, жызненные очень. Типа вот как сегодня – не есть белки на завтрак и углеводы на ужин, тогда всё и получится.
Сам писатель по музеям ходить не намерен, так как у него здесь вышли одновременно две книги – «Роман» и «Путь Бро», так что его нынешнему расписанию остаётся лишь посочувствовать. Но он человек могучий, недюжинный, справится. А весной, между прочим, новая повесть у писателя выйдет. «Грустная русская повесть», как признался мне автор. И «очень герметичная». Понимайте как хотите.
Летели мы с симфоническим оркестром, рядом со мной сидело начальство астраханского оперного театра, так что всю дорогу говорили о Хлебникове и Мандельштаме (я читал книгу И. Сурат «Мандельштам и Пушкин»), а когда вышли на гостеприимной французской земле то увидел я, как воспрял духом классик отечественной словесности, «ну, что, говорит, УРА, Дима?»
А потом будто бы спохватился и сам себя оборвал: «Вы…в первый раз в Париже?»
Весёлое имя Набокова всплыло снова вечером, когда я уже возвратился с прогулки и в лобио отеля встретился с Женей Касимовым и Игорем Сахновским, которые только-только прилетели и устраивались на постой.
Игорь интересовался музеями (во время завтрака обсудим программу), Женька кладбищем "Пер Лашез", куда стекаются на ежевечерние тусовки остатки самой что ни на есть старой эмиграции. Вытащив удостоверение депутата екатеринбургской госдумы, он сказал, что втянет живот, прикинется нищим и будет клянчить на манер Кисы Воробьянинова по-французски, чтобы подали депутату, хотя бы и не бывшему.
Да, а Игоря рассмешила наша переводчица Мари, которая разговаривала с ним о литературе. Мари - правильная такая французская девушка, помогающая нам вдали от родины хоть как-то настраивать и обустраивать быт. Делает она это с рвением, превыщающим все допустимые нормы. Параллельно говорит о литературе. Игорь цитировал её фразу о том, что она знает "одного великого писателя, который "Лолиту" написал". Чорт, в пересказе не получается. У Мари выходит, что "Лолита" важнее Набокова и он велик потому что автор этой книги, а не наоборот.
У нас с Игорем есть ещё одна общая переводчица - его романы в "Галлимаре" тоже переводила Вероник Патте. Вот завтра-то мы с ней и встретимся. А всё благодаря Талисману Талисмановичу.
Уже не первый раз я лечу самолётом с Сорокиным. Володя уже давно стал моим талисманом – он ведь и в огне не горит, и в воде не тонет.
Зная про мои предполётные фобии, в прошлый раз, когда мы с ним летели в Красноярск на книжную ярмарку, Володя позвал меня накануне в ресторан. С вещами. Устроил застолье. А уже оттуда, отяжелевшие, мы поехали в Домодедово.
Именно поэтому, рассчитывая на Сорокина, я не стал особенно готовиться, пить таблетки или алкоголь, просто зажал свой страх, что креп каждую минуту, подгоняя сердечную мышцу, пока не увидел вальяжного и, как всегда, спокойного олимпийца. Который, положил успокоительную руку на плечо и, разумеется, тут же взял инициативу в свои руки и начал говорить о том как ему нравятся «Едоки картофеля» и какое это, на самом деле, достижение.
И что для русского прозаика возраст мой самый что ни на есть плёвый и равняется примерно 25ти годам обыкновенной человеческой жизни, что, вот, мол, и Набоков написал «Лолиту» когда ему было… сколько там ему было-то? Причём советы у Владимира Георгиевича всегда конкретные, жызненные очень. Типа вот как сегодня – не есть белки на завтрак и углеводы на ужин, тогда всё и получится.
Сам писатель по музеям ходить не намерен, так как у него здесь вышли одновременно две книги – «Роман» и «Путь Бро», так что его нынешнему расписанию остаётся лишь посочувствовать. Но он человек могучий, недюжинный, справится. А весной, между прочим, новая повесть у писателя выйдет. «Грустная русская повесть», как признался мне автор. И «очень герметичная». Понимайте как хотите.
Летели мы с симфоническим оркестром, рядом со мной сидело начальство астраханского оперного театра, так что всю дорогу говорили о Хлебникове и Мандельштаме (я читал книгу И. Сурат «Мандельштам и Пушкин»), а когда вышли на гостеприимной французской земле то увидел я, как воспрял духом классик отечественной словесности, «ну, что, говорит, УРА, Дима?»
А потом будто бы спохватился и сам себя оборвал: «Вы…в первый раз в Париже?»
Весёлое имя Набокова всплыло снова вечером, когда я уже возвратился с прогулки и в лобио отеля встретился с Женей Касимовым и Игорем Сахновским, которые только-только прилетели и устраивались на постой.
Игорь интересовался музеями (во время завтрака обсудим программу), Женька кладбищем "Пер Лашез", куда стекаются на ежевечерние тусовки остатки самой что ни на есть старой эмиграции. Вытащив удостоверение депутата екатеринбургской госдумы, он сказал, что втянет живот, прикинется нищим и будет клянчить на манер Кисы Воробьянинова по-французски, чтобы подали депутату, хотя бы и не бывшему.
Да, а Игоря рассмешила наша переводчица Мари, которая разговаривала с ним о литературе. Мари - правильная такая французская девушка, помогающая нам вдали от родины хоть как-то настраивать и обустраивать быт. Делает она это с рвением, превыщающим все допустимые нормы. Параллельно говорит о литературе. Игорь цитировал её фразу о том, что она знает "одного великого писателя, который "Лолиту" написал". Чорт, в пересказе не получается. У Мари выходит, что "Лолита" важнее Набокова и он велик потому что автор этой книги, а не наоборот.
У нас с Игорем есть ещё одна общая переводчица - его романы в "Галлимаре" тоже переводила Вероник Патте. Вот завтра-то мы с ней и встретимся. А всё благодаря Талисману Талисмановичу.
