|
|
Пишет Paslen/Proust (![[info]](http://lj.rossia.org/img/userinfo.gif){kind=small} paslen)@ 2010-03-15 04:12:00 |
 |
|
 |
|
|
|
|
|
|
 |
|
 |
Дом для живописи
Музеи - ловушки для эйдосов
Формулу эту мы сочинили сообща с![[info]](http://lj.rossia.org/img/userinfo-lj.gif)
wollen-nur@lj в пинг-понге выходного дня. А сегодня, на концерте STEPHANа MICUSа в культурном центре "Дом" я что-то похожее сформулировал и про концерты.
Всю эту неделю мы напряжённо беседовали с Антоном Батаговым, который, помимо прочего, говорил о кризисе жанра концерта и о кризисе музыки, у которой практически закончился кредит слушательского доверия. Ну, точнее, непонятно - то ли люди стали менее внимательно слушать музыку (параллельно занимаясь какими-то своими делами. Вождением машины. Написанием текстов), то ли потому все стали менее внимательны, что существование в избыточном звуковом ландшафте, не останавливающимся ни на мгновение, утомляет и не даёт сосредоточиться.
Понятно, что мы ходим на концерты для того, чтобы услышать живое звучание, а в музеи для того, чтобы оценить сделанное руками. Но для прагматики современного человека этого мало. Необходима личная заинтересованность.
При том, что на холстах, даже самых шедевральных, сложно сосредоточиться и ты очень быстро, ну, да, именно что, считывая эйдос, переходишь от одного экспоната к другому. Мгновенно считываешь, передвигаешься дальше.
Да, я уже столько писал про то, что самое важное в музеях - они сами, стены, архитектурные и экспозиционные решения, посетители, рассматривать которых намного интереснее, чем работы, стиснутые рамами, а так же виды из окна, притягивающие точно магнит (обрамленные этими залами и, оттого, вдвойне притягательные), что постоянно задаёшь вопрос - а зачем?
Так вот для того, чтобы и тренироваться считывать эйдосы. Музеи - это такие специальные места, в которых тишина и белизна стен позволяют сосредоточиться на чём-то не только внешнем, но и внутреннем; внешнее нужно как повод для того, чтобы настроиться, подтянуть эквалайзер воспринимающей машинки, собрать его в пучок безошибочного определения, отыгрывающийся где-то внутри новым знанием.
Точно так же и в концертах - приходишь, чтобы замереть, намеренно ограничиваешь себя, окорачиваешь, чтобы раскрыться навстречу тому количеству жизни, что искусственно вызывается звучанием со сцены.
Музыка ведь тоже нужна как повод для того, чтобы подобно кэролловской Алисе, проскользнуть по бездонному стволу куда-то вглубь собственного сознания и музыка открывает этот канал, делает возможным передвижение внутрь.
Уже давным-давно предлагаю за одно из главных свойств концертов считать количество прожитых во время исполнения музыки умозрительных жизней.
Бывают такие выступления, под которые думается легко и свободно, будто бы порхается, вдруг становится видно во все стороны света, лишь одна из которых - сугубо музыкальная. Хотя самые удачные выступления те, где включается эффект "зеркальных нейронов", описанный в книге Мюриэль Барбери "Элегантность ёжика": "это когда смотришь, как кто-то выполняет какое-нибудь действие, и у тебя в голове активизируются те же нейроны, что и у него, хотя ты ничего не делаешь..." И в редкие мгновения такого абсолютного музыкального счастья тебе кажется, что ты начинаешь понимать, что думал или чувствовал Вагнер, Гайдн или Чайковский, следовательно, прорыв, к эйдосу состоялся...
Музеи - ловушки для эйдосов
Формулу эту мы сочинили сообща с
wollen-nur@lj в пинг-понге выходного дня. А сегодня, на концерте STEPHANа MICUSа в культурном центре "Дом" я что-то похожее сформулировал и про концерты.Всю эту неделю мы напряжённо беседовали с Антоном Батаговым, который, помимо прочего, говорил о кризисе жанра концерта и о кризисе музыки, у которой практически закончился кредит слушательского доверия. Ну, точнее, непонятно - то ли люди стали менее внимательно слушать музыку (параллельно занимаясь какими-то своими делами. Вождением машины. Написанием текстов), то ли потому все стали менее внимательны, что существование в избыточном звуковом ландшафте, не останавливающимся ни на мгновение, утомляет и не даёт сосредоточиться.
Понятно, что мы ходим на концерты для того, чтобы услышать живое звучание, а в музеи для того, чтобы оценить сделанное руками. Но для прагматики современного человека этого мало. Необходима личная заинтересованность.
При том, что на холстах, даже самых шедевральных, сложно сосредоточиться и ты очень быстро, ну, да, именно что, считывая эйдос, переходишь от одного экспоната к другому. Мгновенно считываешь, передвигаешься дальше.
Да, я уже столько писал про то, что самое важное в музеях - они сами, стены, архитектурные и экспозиционные решения, посетители, рассматривать которых намного интереснее, чем работы, стиснутые рамами, а так же виды из окна, притягивающие точно магнит (обрамленные этими залами и, оттого, вдвойне притягательные), что постоянно задаёшь вопрос - а зачем?
Так вот для того, чтобы и тренироваться считывать эйдосы. Музеи - это такие специальные места, в которых тишина и белизна стен позволяют сосредоточиться на чём-то не только внешнем, но и внутреннем; внешнее нужно как повод для того, чтобы настроиться, подтянуть эквалайзер воспринимающей машинки, собрать его в пучок безошибочного определения, отыгрывающийся где-то внутри новым знанием.
Точно так же и в концертах - приходишь, чтобы замереть, намеренно ограничиваешь себя, окорачиваешь, чтобы раскрыться навстречу тому количеству жизни, что искусственно вызывается звучанием со сцены.
Музыка ведь тоже нужна как повод для того, чтобы подобно кэролловской Алисе, проскользнуть по бездонному стволу куда-то вглубь собственного сознания и музыка открывает этот канал, делает возможным передвижение внутрь.
Уже давным-давно предлагаю за одно из главных свойств концертов считать количество прожитых во время исполнения музыки умозрительных жизней.
Бывают такие выступления, под которые думается легко и свободно, будто бы порхается, вдруг становится видно во все стороны света, лишь одна из которых - сугубо музыкальная. Хотя самые удачные выступления те, где включается эффект "зеркальных нейронов", описанный в книге Мюриэль Барбери "Элегантность ёжика": "это когда смотришь, как кто-то выполняет какое-нибудь действие, и у тебя в голове активизируются те же нейроны, что и у него, хотя ты ничего не делаешь..." И в редкие мгновения такого абсолютного музыкального счастья тебе кажется, что ты начинаешь понимать, что думал или чувствовал Вагнер, Гайдн или Чайковский, следовательно, прорыв, к эйдосу состоялся...
