|
|
Пишет Paslen/Proust (![[info]](http://lj.rossia.org/img/userinfo.gif){kind=small} paslen)@ 2010-06-21 15:07:00 |
 |
|
 |
|
|
|
|
|
|
 |
|
 |
Берег левый, Берег правый
Если ехать на поезде со стороны Москвы, по долгому мосту, левый берег ещё относительно чист, а на правой стороне, вдоль неровной береговой линии, которой явно не хватает бетонной рамы набережной, тянется вдаль город с башенными кранами, новыми высотками, весь в зелени.
Очень, между прочим, на Киев похоже (вот почему вспомнил про набережную), только это такой Киев на множество порядков меньше; столичный, разумеется, город, но столичный умозрительно, недораспустившийся – так в букетах, порой, встречаются плотные, недозревшие бутоны, вот что-то в этом смысле.
Понятно почему (точнее, как) Гельману и Дёготь пришла идея выставки украинского искусства. Хотя, скорее всего, они поездом не пользуются. А зря. Ранним утром поля и холмы были вымочены в молоке, плавными, слоистыми осадками оседая на самое дно (вы знаете этимологию слова «сволочь»?); а ночью, которой практически не случилось, свет скоростного состава обезжиривает цвета насыпи и округи, выбеляет, как хлором, поверхности соприкасающиеся с движением. Из-за чего кажется: настала зима. Ради одной такой оптико-геополитической иллюзии стоило затевать переход.
В Пермь ехал на поезде номер Один «Москва – Владивосток». Фирменный «Россия» с допотопным функционалом (к хорошим вагонам в «Южном Урале» быстро привыкаешь, но ещё нигде пока не встречал точно такого же, южно-уральского уровня комфорта) и гомоном иностранцев (купе слева занимают две громкоголосые итальянки в возрасте, купе справа – немецкая пара, муж всё время торчит в окна, фотографируя спальные районы проносящихся городов; молодая жена постоянно читает бедекер), думающих, что в сказку попали.
Ну, да, сказка начинается в сортире со сквозным унитазом и поддувом из загадочного отверстия в полу. Ладно, мы привычные. Главное, чтобы не трогали. Сосед, не проронивший ни слова, сошёл в Кирове. Спросил проводницу есть ли такие, кто весь семидневный (долго изучал расписание прибытия-отбытия: вся периодическая система крупных российских городов) маршрут выдерживают. Говорит, что почти нет.
Через 18-местный вагон за неделю, если судить по комплектам постельного белья, проходит сотня человек. Итальянки (как и немцы) выходят в Иркутске (летать боятся?) на четвертый день. Может быть, ещё и воспользуются душевой в соседнем вагоне, если прознают. А то как дети, щебечут на своём и поражаются, отчего в туалет на стоянке проникнуть нет никакой возможности, а стюарты отсутствуют.
Жара в Перми другая: внутри лампы накала находится не жар, но холод, лёд. Стакан с холодной водой. Или с Камы поддувает, или же лето не прогрело землю и косточки.
От вокзала по Коммунистической, сворачиваем на Орджоникидзе, пересекая Советскую, на которой я остановился в маленьком отеле на девять номеров (напротив – клуб «Пироги» и блинная, на перекрёсток салатовым фасадом выходит роскошный ар-нувошный особняк) и вот ты уже на Речном.
Ротонду Бродского, к сожалению, уже разобрали, от неё остался контур на асфальте. Зато остальное всё на месте – указатель Альберта, деревянные птицы на деревянных столбах, надпись «Счастье не за горами» со стороны берега. Там, типа, молодёжь тусуется. Комары летают, однако. Отвык-с.
Поскольку город растянулся по берегу, а на другом – лес густой, видимый с любого пригорка, кажется, будто ты в пригороде, а дальше – край. Ну и кислорода много, разумеется.
Черешня в круглосуточном супермаркете «Виват» стоит 250 рублей, ножка ягнёнка в «Патио пицце» 720. В телевизоре на одном из ретро-каналов Роберт Рождественский ведёт передачу «Документальный экран». В театре оперы и балета имени Чайковского сегодня вечер одноактных балетов «Шопениана», «Видение розы», «Половецкие пляски» и «Умирающий лебедь» (поезд поздно пришёл, разница в два часа с Москвой, не успел). В театре «Сцена-Молот» - «Чукчи» Пряжко. Пермская филармония объявляет о Большом певческом фестивале в Хохловке (эх, сюда бы тех говорливых итальянок из поезда, они бы спели. И послушали заодно). В Художественной галерее – открытие выставки известного художника из Уфы Василя Хасанова.«Здравствуйте, господин ВХ!»
Ира, встретившая меня на перроне, вручила мне ежедневное расписание культурных мероприятий Перми на июль. Выпуск первый. «Звенидень» называется и оформлено оно точно так же, как футуристические книжицы их земляка, Василия Каменского с эпиграфом «День должен быть звонким». Хорошо, постараемся соответствовать.
Если ехать на поезде со стороны Москвы, по долгому мосту, левый берег ещё относительно чист, а на правой стороне, вдоль неровной береговой линии, которой явно не хватает бетонной рамы набережной, тянется вдаль город с башенными кранами, новыми высотками, весь в зелени.
Очень, между прочим, на Киев похоже (вот почему вспомнил про набережную), только это такой Киев на множество порядков меньше; столичный, разумеется, город, но столичный умозрительно, недораспустившийся – так в букетах, порой, встречаются плотные, недозревшие бутоны, вот что-то в этом смысле.
Понятно почему (точнее, как) Гельману и Дёготь пришла идея выставки украинского искусства. Хотя, скорее всего, они поездом не пользуются. А зря. Ранним утром поля и холмы были вымочены в молоке, плавными, слоистыми осадками оседая на самое дно (вы знаете этимологию слова «сволочь»?); а ночью, которой практически не случилось, свет скоростного состава обезжиривает цвета насыпи и округи, выбеляет, как хлором, поверхности соприкасающиеся с движением. Из-за чего кажется: настала зима. Ради одной такой оптико-геополитической иллюзии стоило затевать переход.
В Пермь ехал на поезде номер Один «Москва – Владивосток». Фирменный «Россия» с допотопным функционалом (к хорошим вагонам в «Южном Урале» быстро привыкаешь, но ещё нигде пока не встречал точно такого же, южно-уральского уровня комфорта) и гомоном иностранцев (купе слева занимают две громкоголосые итальянки в возрасте, купе справа – немецкая пара, муж всё время торчит в окна, фотографируя спальные районы проносящихся городов; молодая жена постоянно читает бедекер), думающих, что в сказку попали.
Ну, да, сказка начинается в сортире со сквозным унитазом и поддувом из загадочного отверстия в полу. Ладно, мы привычные. Главное, чтобы не трогали. Сосед, не проронивший ни слова, сошёл в Кирове. Спросил проводницу есть ли такие, кто весь семидневный (долго изучал расписание прибытия-отбытия: вся периодическая система крупных российских городов) маршрут выдерживают. Говорит, что почти нет.
Через 18-местный вагон за неделю, если судить по комплектам постельного белья, проходит сотня человек. Итальянки (как и немцы) выходят в Иркутске (летать боятся?) на четвертый день. Может быть, ещё и воспользуются душевой в соседнем вагоне, если прознают. А то как дети, щебечут на своём и поражаются, отчего в туалет на стоянке проникнуть нет никакой возможности, а стюарты отсутствуют.
Жара в Перми другая: внутри лампы накала находится не жар, но холод, лёд. Стакан с холодной водой. Или с Камы поддувает, или же лето не прогрело землю и косточки.
От вокзала по Коммунистической, сворачиваем на Орджоникидзе, пересекая Советскую, на которой я остановился в маленьком отеле на девять номеров (напротив – клуб «Пироги» и блинная, на перекрёсток салатовым фасадом выходит роскошный ар-нувошный особняк) и вот ты уже на Речном.
Ротонду Бродского, к сожалению, уже разобрали, от неё остался контур на асфальте. Зато остальное всё на месте – указатель Альберта, деревянные птицы на деревянных столбах, надпись «Счастье не за горами» со стороны берега. Там, типа, молодёжь тусуется. Комары летают, однако. Отвык-с.
Поскольку город растянулся по берегу, а на другом – лес густой, видимый с любого пригорка, кажется, будто ты в пригороде, а дальше – край. Ну и кислорода много, разумеется.
Черешня в круглосуточном супермаркете «Виват» стоит 250 рублей, ножка ягнёнка в «Патио пицце» 720. В телевизоре на одном из ретро-каналов Роберт Рождественский ведёт передачу «Документальный экран». В театре оперы и балета имени Чайковского сегодня вечер одноактных балетов «Шопениана», «Видение розы», «Половецкие пляски» и «Умирающий лебедь» (поезд поздно пришёл, разница в два часа с Москвой, не успел). В театре «Сцена-Молот» - «Чукчи» Пряжко. Пермская филармония объявляет о Большом певческом фестивале в Хохловке (эх, сюда бы тех говорливых итальянок из поезда, они бы спели. И послушали заодно). В Художественной галерее – открытие выставки известного художника из Уфы Василя Хасанова.«Здравствуйте, господин ВХ!»
Ира, встретившая меня на перроне, вручила мне ежедневное расписание культурных мероприятий Перми на июль. Выпуск первый. «Звенидень» называется и оформлено оно точно так же, как футуристические книжицы их земляка, Василия Каменского с эпиграфом «День должен быть звонким». Хорошо, постараемся соответствовать.
