Эволюция Пелевина
Пелевин всегда искал в своих книгах выход из нынешней формы бытия. Большинство его произведений заканчиваются уходом главных героев в иной, лучший мир. Однако со временем образ Лучшего Мира стирается в сознании Пелевина. Земля обетованная уплывает куда-то в даль, исчезает, мерещится и видится не прежним райским садом, но расплывчатым пятном, вроде следа от мухи.
В "Желтой стреле" герой выходит в поле и слышит пенье цикад вместо стука колес. В "Чапаеве и пустоте" перед ним шумят водопады Внутренней Монголии. Цыплята из "Затворника и Шестипалого" улетают "на юг". Таким образом, в ранних произведениях писателя постоянно присутствует тема ухода из мира.
Куда? Во все тот же булгаковский Покой, которым вознаградил Мастера Иешуа. Однако в "Дженерейшен Пи" и в "Числах" начинает звучать иной мотив. Герой уходит странствовать. В "Дженерейшн Пи" – он путешествует виртуально. Здесь еще есть образ лучшего мира, но уже искаженный и изломанный – герой попадает в рекламный ролик, где распадается на «сорок Татарских», становится властелином иллюзорного мира пиара. То есть уже в «Дженерейшн Пи» Пелевин признает, что хотел бы быть… Котовским. Ну да, «неизвестно какой мир придумает он в своем Париже». Тем самым Котовским, который посадил Петра Пустоту в сумасшедший дом.
В романе «Числа» герой уходит странствовать в никуда. На этот раз нет даже картины мира, в который переходит главный герой. Известно, что случилось со Сракандаевым – его съело Светящееся существо. Быть может, уход героя в никуда – это попытка избегнуть ласковых речей и ловушки «Существа» - чуть ли не самого яркого персонажа последнего романа Пелевина. Быть может, это попытка стать той душой, которая вырвалась из плена «железных цветов»? В точности мы не знаем этого. Но в любом случае, тему Исхода в произведениях Пелевина сменила тема Побега.