¤ Дневник наблюдений за природой
Всё забываю рассказать.

Недавно ехал я поездом из Гомеля в Минск (не спрашивайте только, за каким хуем мне такой маршрут понадобился, ну ехал и ехал). Билет у меня был купейный, верхнее место. Ну, я с вечера попил чаю с коньяком, конфеткой "Южная ночь" закусил, залез себе такой на полку и лежу с ноутбуком на пузе, косынку раскладываю.

А часа через два в Бобруйске (гусары, молчать!) на нижние полки подсели двое инженеров (или два инженера, это уж как посмотреть), командировочные с "Белшины". Раньше оно "Бобруйскшина" называлось, но поскольку иностранные партнёры категорически отказались выговаривать буквосочетание "йскш" и даже внесли соответствующий пункт в инвестиционный договор, то теперь попроще стало. Впрочем, неважно.

И вот едем мы втроём. Инженеры обсуждают чего-то производственное, сажа-каучук-дибутилфталат, хуё-моё с бандурой. Достали пиво и вяленую рыбку, разложили газетку «Советская Белоруссия», чтобы скатерть не пачкать. Настоящая техническая интеллигенция, у нас таких уже нет и скоро совсем не будет. А мне ж интересно, я косынкой манкирую, вниз посматриваю, ненавязчиво и незаметно, аки Господь с облацех.

Смотрю, да они разные совсем, хотя и оба инженеры, и примерно в одном возрасте. Тот, что прямо подо мной, тот, например, Яковлевич. Пиво своё не открыл, бутылка стоит потеет, стакан сухой. Рыбку чистит, но не ест, а аккуратно на газетке сортирует: мякоть спинки в одну кучку, кости в другую, а потроха и прочие ошмётки — в третью. Зачем кости отдельно от потрохов, хуй инженерный его знает. А второй, напротив — Николаич — смотрю, одну ноль-пять уже почти допил, в стакане на донышке осталось, и вторую открывает, а рыбку грызёт профессионально и неотвратимо, в одно касание и почти без отходов: только хребет с головой от неё остался, чешуя и пузырь сиротский. И спорит с Яковлевичем, доказывает ему что-то по производственным вопросам. Экономно, но энергично жестикулирует.

И вот когда Николаич допил вторую ноль-пять и второй рыбий хребет упокоился поверх первого, — только тогда Яковлевич деловито потёр руки, открыл своё пиво и осторожно, по стеночке, чтобы не пенилось, наполнил свой железнодорожный стакан. И, смакуя каждый глоток, закусывая аккуратными полосками спинки без костей, стал Николаичу отвечать.

Не помню, в чём заключался их спор, да и не шарю я совершенно в процессах и аппаратах шинного производства. Но я был впечатлён тем, что Николаич потрясённо замолчал, будучи не в состоянии совершенно ничего противопоставить аргументам Яковлевича, — хотя минуту назад был совершенно уверен в своей индустриальной правоте.

Ну сами подумайте, как можно возражать человеку, который сидит напротив, внаглую пьет пиво и жуёт заблаговременно очищенные спинки, в то время как у тебя уже закончилось и то, и другое. Да ещё эти кучки с разным типом мусора, — кости отдельно, остальное отдельно. Очень отвлекает, и спросить Яковлевича, к чему эта сортировка — как-то неудобно. Косится Николаич на кучки, а сказать ничего не может. Были бы они учёными, тогда, конечно, спросил бы: "дорогой коллега, а могу ли я поинтересоваться..." А тот бы ему: "видите ли, дело в том, что...". Но они не учёные, а инженеры, так что никаких вопросов, тут и этика иная, и эстетика.

А морали в этой истории никакой нет. Так просто, наблюдение за природой. Удивительно ведь: оба инженеры, а какие разные подходы к ведению дискуссии, а?