На пике славы работы еврейского фоторепортера часто появлялись на первых полосах советских газет. Одна из его фотографий получила первую премию на Международной выставке в Париже в 1937 году.

Однако Пенсон пал жертвой нараставшего антисемитизма сталинского тоталитарного режима, он потерял работу и остаток жизни провел в болезнях и депрессии.

Когда в 1959 году он умер, казалось, его работам суждено кануть в Лету.

Даже старший сын Пенсона не понимал всю ценность старых негативов, хранившихся в его квартире в Ташкенте, в Узбекистане.

"Я и не знал, что архив моего отца так важен", – рассказывает 79-летний Мирон Пенсон, живущий в Нью-Йорке.

Однако после того как в 1997 году с ним связался швейцарский коллекционер, Пенсон осознал, что у него под боком бесценные сокровища. За прошедшее с тех пор десятилетие он со своим братом и сестрой вновь пробудил интерес к работам отца.

Просматривая его архив, они нашли фотографии, сделанные в Средней Азии в 1920-е и 1930-е годы, которые затем были выставлены в Москве, Париже и Лондоне.

Последняя выставка фотографий Макса Пенсона недавно открылась в Лондоне в Сомерсет-хаусе. Эти фотографии демонстрируют лейтмотив работ Пенсона: превращение Узбекистана из глубоко традиционной мусульманской страны в советскую республику.

На одной из фотографий хлопкоробы работают на полях недавно созданного коллективного хозяйства. На другой Пенсон запечатлел воспитанников детского сада и солдат на параде. Во многих его фотографиях заметна характерная "угловатость" конструктивизма, ставшего известным благодаря советской пропаганде и киноафишам 1920-х годов.

Ольга Свиблова, искусствовед из Москвы, курирующая выставку, убеждена, что Пенсона следует ставить на одну доску с ведущими советскими фотографами той эпохи, такими, как основоположник конструктивизма Александр Родченко.

"Я считаю, что Родченко был пророком и гением, – говорит она. – Но если подходить сугубо с точки зрения фотографии, то Пенсон был лучшим фотографом".

Пенсон приобрел ряд влиятельных друзей, и издание каталога этой выставки спонсировал Роман Абрамович.

Пенсон приехал в Узбекистан, будучи там чужаком. Он родился в 1893 году в еврейской семье в небольшом городке около Витебска, сейчас расположенного на территории Белоруссии. В Витебске также родился художник Марк Шагал. Мирон Пенсон даже подозревает, что его отец был знаком с Шагалом, поскольку оба с ранних лет занимались графикой и живописью.

Но в 1915 году из-за начавшихся в ходе Первой мировой войны погромов Пенсон с семьей уехали в Азию. Они поселились в восточном Узбекистане, где Пенсон работал учителем рисования в местной школе. Позже он перебрался в Ташкент.

Примерно в это время он приобрел свой первый фотоаппарат, и это событие, как затем оказалось, изменило всю его жизнь.

В 1926 году он стал фотографом в газете "Правда Востока", и его главной обязанностью было запечатлеть радикальный перемены, происходившие в Средней Азии.

Снимая кампанию по ликвидации неграмотности среди крестьян и грандиозные стройки, Пенсон делал фотографии, которые новостное агентство ТАСС тиражировало по всему Советскому Союзу. Самая известная его фотография – портрет "Узбекской Мадонны", получивший высшую награду на Всемирной выставке 1937 года, – изображает освобожденную мусульманку, снявшую чадру и кормящую ребенка грудью.

Мирон Пенсон вспоминает об отце как о человеке безграничной работоспособности, который до поздней ночи засиживался, работая над своими фотографиями. Режиссер Сергей Эйзенштейн, встретившийся с Максом Пенсоном в 1940 году на съемках фильма о строительстве Большого Ферганского канала, также вспоминал о безудержной энергии фотографа.

Однако Пенсон не избежал и оборотной стороны советской власти. Требования соцреализма, официальной художественной идеологии Советского Союза, заставляли его все меньше снимать крупным планом выразительные лица и все больше – людей, выступающих в поддержку культа Ленина и Сталина.

"Соцреализм заставил его делать то, чего он не хотел", – рассказывает Мирон Пенсон.

В своих мемуарах Мирон Пенсон также вспоминает, как его отец разводил небольшие костры во дворе их дома и сжигал фотографии людей, которых арестовали и заклеймили как "врагов народа".

Наконец пришла очередь и Макса Пенсона. В 1948-1949 годах волна антисемитизма прокатилась по Советскому Союзу, который некогда казался евреям вроде Пенсона страной возможностей, где не было погромов и дискриминации по религиозному признаку, в отличие от Российской империи.

В 1949 году без всяких объяснений тайная сталинская полиция, НКВД, отобрала у него разрешение на работу фотокорреспондентом. Это фактически положило конец его карьере.

Не имея возможности работать, Пенсон замкнулся в себе, его здоровье стало все более ухудшаться. В последние годы он много времени проводил за ретушированием своих старых фотографий, постоянно занимался странным и бессмысленным делом – стирал людям на фотографиях глаза и рисовал их заново.

После смерти Макса Пенсона его работы в Советском Союзе были по большей части забыты. Его архив остался в семье и едва не был уничтожен, когда на Ташкент в 1966 году обрушилось мощное землетрясение. Уцелевшие негативы спасли из-под обломков его дочь Дина со своим мужем.

Оба сына Макса Пенсона, Эдик и Мирон, стали фотографами. Кроме того, Мирон Пенсон добился успехов, снимая фильмы на главной киностудии Узбекистана "Узбекфильм". В 1999 году он эмигрировал в Соединенные Штаты.

В ответ на просьбу сравнить собственные фотографии с работами отца Мирон Пенсон лишь рассмеялся.

"Я не могу их сравнивать, – сказал он. – Мы люди совершенно разных эпох".