В добротной хате, куда мы зашли, нас встретил тощий пожилой мужик, выказывая радость СОВЕТСКИМ офицерам. Он предложил садиться за стол и захлопотал об угощении. Хозяйка стала готовить яичницу на сале, достав из подпечья огромную сковороду. Тем временем артиллеристы выложили из вещмешка консервы, хлеб и бутылку водки. Хозяин не дал себя упрашивать, чтобы выпить с нами стаканчик СОВЕТСКОЙ водки. Разговорились. Нельзя было не заметить, что хозяин «под немцем», как он выразился, изрядно окулачился: во дворе жевали сено волы, коровы, лошади и с десяток овец; возле хаты возвышались два огромных стога необмолоченной пшеницы. На вопрос, как жилось в оккупации, хозяин уклончиво ответил, что жилось тяжко, и тут же сам стал спрашивать, осмелев после второго стаканчика:
– Дозвольте вопрос, товарищи командиры. Только чтобы без обиды и всяких там последствий. Мы вот рады вам, благодарны, что вызволили нас от фашиста. – Мужик встал и низко поклонился в угол, где висела потускневшая икона. Затем снова сел и продолжал: – Но хотелось бы знать, что будет дальше…
– А что же вы хотели узнать? Разве не ясно? – спрашиваем заинтересованно.
– Да вот и не знаем, будут ли снова колхозы, – смущенно и неловко улыбаясь, проговорил мужик.
– А ты сам как считаешь? Чего бы хотел? – перебил его артиллерист.
– Я так думаю, что не надо бы… – задумчиво ответил мужик, окинув нас беспокойным взглядом.
– Будут колхозы! Да еще какие! – твердо сказал кто-то из артиллеристов. – Ты окулачился и думаешь, что СОВЕТСКАЯ власть не вернется. Дудки!..