Шкляр всего лишь воронёнок
Думаю, есть смысл обратить внимание кого автор романа благодарит в конце своей книги за документальную и консультационную поддержку.
А благодарит он Романа Коваля, в советском прошлом врача "скорой", а сегодня "исследователя", плотно сидящего полтора десятка лет на теме холодноярских батек. Коваль уже разродился серией книжек на эту тему. Научная их ценность более чем нулевая - в произведении "Отамани Гайдамацького краю", к примеру, есть рассказ о том, как атаман Струк воевал (причем успешно :-)) ) с антантовским дредноутом (!). Как-то раз я лицезрел Коваля, усердно работающего в архиве. Но как видим
документы ему не помогли - уж очень ненавидит он "чужинців".

Вот некоторые моменты из его книг в моем пересказе с переводом:

О гражданской войне на Украине пишет Роман Коваль в книгах «Когда пели пули» и «Багряная жатва Украинской революции». В «послужном списке» этого автора десяток книг и более 900 статей. Роман Коваль является членом Союза писателей Украины.

Первая цитата «А это что за гром ? Это сыплет шрапнель на московские головы Максим Терещенко, командир орудийной батареи Степной дивизии».

В другом случае Коваль употребляет свое любимое слово «москали»: «Расстреляв несколько повстанцев, видимо командиров. Москали остальных пленных погрузили в вагоны и отправили в Киев».

О гибели петлюровского атамана по фамилии Чучупак, которого сначала «озверевшие большевики, радуясь своему успеху, били мертвого атамана -- ногами, прикладами винтовок, ругались мерзкой московской руганью», а потом покончили с его семьей: «Анна -- в крик, а пятилетняя Лида, ухватившись за шинель красного командира затопала ножками: «Не дам батьку !» Кацапюга, оттолкнув ее ногой, скомандовал: загоняйте всех в середину и зажигайте дом…»

«Вина этих людей заключалась в том, что они были первыми, кто попал под руку московским палачам» -- это уже о повстанцах.

Гибель члена комитета бедноты в одном из сел Черкащины Роман Коваль описывает так: «Выследив юного комбедовца, повстанцы привели его на берег Сулы и связали. Большевики утверждали, что ему саблями отрубили ноги (не за то ли, что Баганец в свое время очень торопился сообщить большевикам о месте постоя казаков)… «Только на 7-й день труп его вытянули из воды». Понятно, что родители янычара были в отчаянии».

«Хлеборобы (…) Золотонощины продолжали оказывать неистовое сопротивление русской орде» -- эту фразу можно и не комментировать.

Далее Коваль вспоминает о переломном 1917 годе: «3 июля 1917 года в Петрограде подняли восстание большевики. Лучшей возможности, для того чтобы сбросить русское ярмо (на этот раз демократическое), больше могло не представиться».

«Идеологию вольных казаков Звенигородщины позднее -- четко и лаконично -- сформулировал атаман Казацкого куреня Звенигородского коша Вольного каачества: «Сметем всю кацапню…С землей смешаем…и всем предателям тоже самое будет» -- с удовольствием цитирует автор одного из атаманов.

Но не пришла победа к атаману -- противник оказался сильнее: «О серьезности намерений русских завоевателей свидетельствовало и прибытие в Кременчугскую губернию полевого штаба ВУЧК «по борьбе с бандитизмом».

«Параллельно со страшными репрессиями москали продолжили отбирать у людей продовольствие и фураж» -- это уже о первых годах после гражданской войны.

«Марионеточное харьковское правительство» -- так называет Коваль правительство УССР.

И еще о «москалях»: «Провокация -- самое надежное оружие в руках москалей» или «На прощание москали расстреляли двух украинских юношей»

Вот это вот чудо по фамилии Коваль, судя по благодарностям, стояло за спиной у Шкляра, когда тот строчил свой роман. Так что автор "Черного ворона" не только графоман, но и лентяй. В остальном же согласен со Львом Рэмовичем.