Но каков "пострел"!
все мои теории разлетелись, как дым

Угу.
А вот про Румянцева все вполне понятно. Сломал шейку бедра и помер от воспаления легких.

Dear r_l,

не прокомментируете такое наблюдение:

верно ли, что понятие "мерзкий, отвратительный" и соответственно брезгливость как художественно-выразительное средство изобрели где-то в 1870-е годы?

Скажем, среди персонажей "Ревизора" или "Капитанской дочки" мерзких, как ни странно, нет. А вот у Чехова в рассказах мерзки чуть ли не все персонажи поголовно, а кто еще не - тому скоро предстоит. Ну а от Блока и далее омерзительность окружающих людей и окружающего мира - чуть ли не основная эмоция.

То есть метод появился где-то между ними. Опять же в "Войне и мире" отвратительных персонажей вроде бы тоже нет: оба Куракина вполне симпатичны, Элен вообще красавица, Рамбаль, в сущности, симпатяга и т.п. Сознательная попытка сделать мерзким Наполеона, видимо, присутствует, но явно не удалась.

У Достоевского, кажется, тоже еще нет. Все дерганые, несчастные, но отвращения не вызывают. О Тургеневе и речи нет.

А вот в "Обломове", кажется, совершенно осознанная "мерзость как выразительное средство" имеет место в начальной стадии?

Не думаю.
Ср. Гоголя.

А что Гоголь? Маиор Ковалев, конечно, чванный дурак, но он смешон и явно не отвратителен. Плюшкин? Тоже вроде нет.

Еще проще: Земляника лишь забавен (хотя и ворюга). А его примерно коллега Ионыч отвратителен (хотя, кажется, честный человек). По-моему, разница очевидна. А поскольку и то и другое одинаково классика - на разницу восприятия не спишешь.

Мы о читательском воприятии (совершенно субъективном) или о конкретных средствах словесного выражения говорим?

Предполагаю, что разница в восприятии объясняется разницей применяемых средств. Трудно ведь поверить, что тот же я напряженно вспоминает время написания знакомого с детства текста и воспринимает в зависимости от этого?

Но действительно, о каких конкретных средствах идет речь, пока сказать не берусь. Хотя подозреваю, что должны быть просто-таки слова, естественные у поздних классиков и невозможные у ранних. "Слово "нервный" сравнительно поздно Появилось у нас в словаре..." - думаю, что таких слов должно быть еще много, и все примерно из той же области. Наверное, это легко проверить? Сравнить словарь Чехова со словарем Гоголя по рубрикам "физиология", "поведение" и т.п. Конкретно по "Мертвым душам" с "Миргородом" - и чеховским рассказам из жизни той же провинции.

Это уже точнее. Вот давайте сперва сформулируем задачу, а потом и ответ будем искать.

Хорошо, для начала совсем простой вопрос: когда в литературном языке впервые появились слова "отвратительный" и "мерзкий" (в современном, чеховско-блоковско-пелевинском смысле)?

Пушкин, "Пиковая дама":
"был свидетелем отвратительных таинств ее туалета".

PS. Проглядел "Ионыча". Кандидаты - "отвратительный", "бездарный" и "неприятный".

Ну, у Гоголя тоже найдем изрядное количество неприятных эпитетов, думаю.

PPS. В "Княгине" на слове "отвращение" построен весь рассказ.

Все же надо сперва сформулировать задачу (что значит "построен на", например).
Думаю, к натуральной школе эта эмоция восходит.

Надо думать.

Пока примерно так: для "новых" авторов характерно понятие "унизительные и неустранимые, а потому мучительные" обстоятельства жизни, в дальнейшем условно именуемые "отвратительными". Причем понятие это - одно из определяющих. Скажем, весь ранний Чехов стоит только на нем.

Есть подозрение, что у "старых" такое понятие просто не уложилось бы в голове, а его носителя они сочли бы отвратительным сумасшедшим :-)

(Есть также подозрение, что произошло оно от разночинцев, не защищенных сословной честью от унижений со стороны "старших по званию".)

Вопрос: нельзя ли эту предполагаемую разницу как-либо подтвердить/опровергнуть конкретными наблюдениями над творчеством "старых" и "новых" классиков?