Третий срок (драматическая фантазия)
Михалков: Отец родной! Ласточка! Дай поцелую. Тошнит прямо, как люблю!
Церетели (перебивая Михалкова): А Саакашвили - гандон! Гандон!
Михалков: Иван Ильин писал: русская цивилизация, союз нерушимый... Это Иван Ильин писал! Дай поцелую!
Церетели (перебивая Михалкова): А Саакашвили - гандон! Гандон!
Михалков: 55, ё! Вы подумайте только, 55. Созидание, светлое и теплое созидание нового евразийского пути. Ути-пути-плюти-тють! Усы чешутся. Через тернии мы прошли. Я сам-то как перестрадал. Помню в Каннах в 1995 году, при старом режиме... Не дали медали. Иван Ильин писал. К звездам, в Каннах... Но не дали. Дай поцелую, могу усы и сбрить. Тошнит прямо, как люблю, веришь, нет?!
Церетели (перебивая Михалкова): А Саакашвили - гандон! Слушай, я говорю, да? Гандон!
Народ, безмолвствуя: И правда, гандон. А Путин и правда - ласточка. И почти сто долларов за баррель.
Михалков: Ласточка. Да. Сбрею. За баррель. Тошнит прямо, как люблю! Вот прямо стошнит сейчас!
Церетели (перебивая Михалкова): А Саакашвили - гандон! Гандон! Меня может тоже тошнит, да? Может, слушай, тоже стошнит, да?
Путин: Я думаю, не стоит преувеличивать.

(Международные наблюдатели кивают головами и говорят: "В этой дикой стране есть единственный гарант европейских ценностей!")