А.И.Зайцев: штрихи к портрету Учителя


11.00 - 13.15. - УТРЕННЕЕ ЗАСЕДАНИЕ.
Председатель – доц. Е.В.Желтова
1. Э.Д.Фролов (СПбГУ). Бенжамен Констан и рождение современной концепции античного гражданского общества.
2. И.В.Рыбакова (РГГУ). Взаимодействие жанров эпической поэмы и гимна в "Аргонавтике" Аполлония Родосского.
3. С.А.Тахтаджян (СПбГУ). Любовь к прекрасному в соединении с euteleia (Thuc. 2, 40, 1).
4. М.Н.Казанская (Сорбонна - СПбГУ). Следы персидской дипломатической формулы у Геродота (Hdt. VII, 150 и VIII, 140 a).
5. Д.Е.Новокшонов (СПбГУ). А.И.Зайцев: штрихи к портрету Учителя.

13.15. - 14.00. - ПЕРЕРЫВ.
14. 00. - 16. 15. - ВЕЧЕРНЕЕ ЗАСЕДАНЕЕ.
Председатель – доц. Е.В.Желтова
1. В.А.Гуторов (СПбГУ). К соотношению эстетических и этических принципов в "Законах" Платона.
2. Е.Г.Рабинович (Союз писателей СПб). Autocrator - самодержец?
3. Д.В.Панченко (СПбГУ). Несколько соображений о происхождении "Илиады" и "Одиссеи".
4. З.А.Барзах (ИЛИ РАН). Soph. Ant. 2-6: к вопросу об аутентичности текста.
5. В.В.Емельянов (СПбГУ). "Культурный переворот" и типология агональных культур.
Место проведения: Санкт-Петербург, Университетская наб. 11, ауд. 25.
Регламент докладов - 20 мин. Обсуждение докладов - в конце каждого заседания. После вечернего заседания - чаепитие на кафедре классической филологии (ауд. 176).

Жизнь учеников Александра Иосифовича сложилась по-разному. Я, к примеру, покинув с дипломом филолога-классика кафедру классической филологии, более 15 лет трудился в различных СМИ. Потому, полагаю, мои воспоминания об Александре Иосифовиче несут отпечаток этого факта.
История первая. Год 1994-й. Пришел какой-то студент пораньше на родную кафедру классической филологии филологического факультета СПбГУ. Аудитория 159. Сидит за преподавательским столом профессор Зайцев. Читает. К занятиям с группой студентов готовится. Студент также уселся за парту, достал томик Фукидида, словарь Вейсмана, тетрадку и тоже готовится.
Вдруг заходят две фигуристые девицы с факультета журналистики и спрашивают Гаяну Галустовну Шарову. На предмет экзамена персонального по античной литературе. За курс, который они благополучно прогуляли.
Студент посоветовал красоткам подождать, мол, скоро придет. Они расселись, нога на ногу, и трещат о своем, смущая студента своими прелестями.
И болтают девицы о том, что вот, мол, античку сейчас сдадут, а им еще русскую литру сдавать запоздало. А там, говорят, экзаменатор-зверь, кого-то на Достоевском злобно и подло завалил. Про роман Достоевского "Бесы" спросил и завалил. Влепил пару и загнал на пересдачу.
Профессор Зайцев сидел непричастный, как Будда. Студент же ощутил сопричастие и решил девушкам помочь:
-- Так известно, как завалил. Наверное, про роман "Черти" спросил?
Девушки встрепенулись:
-- Какой роман "Черти"? В программе такого нет!
-- Верно. В программе только про роман "Бесы", но потом Достоевский написал продолжение, роман "Черти". На этом всех и валят.
-- Что же нам делать?! -- испуганно воскликнули девчушки, будущие журналистки.
-- Как что? – отвечает студент, -- возьмите в библиотеке, прочитайте, он маленький, Достоевский его не дописал, брошюрой издал. Спросите роман "Черти", продолжение романа "Бесы", вам выдадут.
Студентки вскочили и побежали в библиотеку факультета журналистики.
Студент ухмыльнулся и погрузился в Фукидида. Но тут заговорил профессор Зайцев:
-- Дмитрий Евгеньевич! Ну почему же "Бесы"? Если "Бесы"!
-- Виноват! Александр Иосифович! -- бодро ответил студент, привстав.
-- Полно вам, сидите, сидите, готовьтесь.
И вновь восстановилась тишина.
В этой истории примечательно, что своему студенту Александр Иосифович сделал справедливое замечание, указал на неправильное ударение. А вот студентам факультета журналистики он такого замечания делать не стал. Полагаю, что счел это делом бесполезным, ведь, как все помнят, Зайцев очень ценил время и избегал пустых действий.
Вторая история относится примерно к тому же времени. Дело опять же происходило на кафедре классической филологии. Сцена подобна: студент готовился к уроку, за преподавательским столом Александр Иосифович Зайцев.
У двери довольно громко верещат две студенточки. Но уже с филологического факультета, ждут Наталью Марковну Ботвинник. Хотят узнать, когда им можно будет сдать свои хвосты по латинскому языку.
И одна заявляет весьма громко:
-- Блин, Катя, что за маза? Я хотела прикупить тот кайфовый пусерок, взяла бабки, пришла, а его уже увели! Облом, прикинь! И как я теперь появлюсь в приличном обществе?
Надо сказать, что Зайцев обычно не реагировал на подобные разговоры никак, потому считаю, что его реплика была обращена скорее к своему студенту, чем к этим студенткам. Он оторвал взгляд от книги, посмотрел на девиц, которые тут же замолкли и уставились на него, и сказал, со своим характерным придыханием:
-- Друзья мои, ну как же так? Причем здесь одежда? Приличное общество, это общество генералов, профессоров и действительных тайных советников.
И после паузы добавил:
-- И никакое другое.
После этого он продолжил чтение.
Все помнят, что профессор Зайцев никогда не говорил впустую. Он был врагом инфляции слов. Но здесь он счел возможным ясно и внятно объяснить, что такое приличное общество.
Третья история относится к концу 1991 года. В группе второкурсников учился студент Семен Крол. Он был весьма распропагандированным демократом, и любил прямо на занятии задавать разные вопросы о построении в России нового, справедливого общества без коммунистов-тоталитаристов и ГУЛагов. И вот на одном из занятий он высказал такую мысль: "Дескать, как хорошо, что все желающие теперь, хоть и за деньги, но могут чему хотят научиться".
Александр Иосифович на это отреагировал интересно. Он сказал:
-- Друзья мои, обучение за деньги, это, -- говорит, -- симония, а симония, -- это посвящение за деньги в священнический сан.
И тема сразу стала исчерпанной.
Ответ Зайцева любопытен, и вот почему. При жизни Сталина у Александра Иосифовича хватало мужества называть того каннибалом. В 1991 году на конференции в Эрмитаже Зайцев с трибуны публично заявлял, что видит причины многих общественных бед в хищническом хозяйствовании коммунистов. Тут же, когда коммунистов во власти уже не было, он высказался именно так. Причем он знал, что два студента из этой же группы, состоят в находящейся под судом КПСС.
Этот случай показывает, сколь важна была для Александра Иосифовича истина.
В 90-е годы на книжном рынке России появилось много переводных книг в жанре фэнтэзи. Некий студент ими увлекся и читал подряд из серии «Монстры вселенной». И вот осенью 1993 года, этот студент, держа в руке такую книжку, осведомился у Александра Иосифовича, что, по его мнению, будет в России лет через десять? Зайцев ответил:
-- Одичание будет. Без сомнения в России одичание будет, если даже студенты кафедры классической филологии читать подобные книжки себе позволяют.
Весьма примечательны построение речи Зайцева и его непередаваемая интонация. Впрочем, позволю себе сравнение. В отечественном прокате крутился фильм Джорджа Лукаса «Звездные войны». Русский дубляж речи одного из героев фильма, учителя рыцарей-джедаев мастера Йоды, чем-то напоминает речь Александра Иосифовича.
Еще одна история, но уже в Еврейском университете Санкт-Петербурга произошла в 1992 г. Александр Иосифович читал там курс по истории Греции и Рима. Подошло время зачета. Все собрались. Чтобы отвечать по билету, подсаживается к Зайцеву студент лет 30, впоследствии эмигрировший в Израиль со всей семьей и отличавшийся частыми прогулами занятий. Вопрос ему попался об Александре Македонском и его походах. И студент бойко рассказал:
-- Александр Македонский покорил Парфянское царство, но войско его, отягощенное добычей, не могло двигаться дальше. И тогда Александр приказал собрать все трофеи и сжечь. И пошли они дальше. И покорились им и Персия, и Индия, и Бактрия.
Зайцев окаменел. Потом спросил студента:
-- Откуда вы это взяли?
Студент ответил:
-- Так по телевизору ж каждый день показывают. В рекламе банка «Империал»!
Александр Иосифович выдержал паузу, поднял глаза к небу, шепча нечто, и произнес, крича шепотом:
-- Троглодиты!
Зачет, однако, студенту поставил.
Вот каким удивительным терпением обладал Александр Иосифович.
Помнится: обогнать Зайцева, неторопливо идущего по коридору филологического факультета, представлялось делом недостойным. Не подготовиться к занятию с ним – позором. И не дай Бог было попасться ему на глаза дружа с Бахусом во дворике филфака. Один балбес-четверокурсник попался, и Зайцев произнес с неповторимой вопросительно-утвердительной интонацией, негромко: Ασέβεια ("нечестие, безбожие"). Бахус куда-то немедленно испарился, а студент был готов провалиться под землю от стыда.
И еще одна фраза Зайцева до сих пор часто звучит в моей памяти: "Это интересно. Это надо исследовать". Это замечание действительно действовало сильнее всякой похвалы и рекомендации. А ведь посоветоваться с Александром Иосифовичем значило сэкономить месяцы.
Об авторе текста: Дмитрий Евгеньевич Новокшонов. Выпускник кафедры классического отделения СПбГУ (1990-1995). Дипломная работа: «Бокс, борьба и панкратий в древнегреческой эпиграмме».
Фотографии:










http://community.livejournal.com/history_ru/318921.html

Фото и видео съемка -- Надежды Юрьевны Тихомировой. Автор этого поста хочет выразить ей признательность за утренний телефонный звонок, выведший его из помутнения рассудка, в котором дата чтений была 27-го, а не 21 января. Ужас при мысли, что Надежда Юрьевна не позвонила б и не переубедила в том автора приведенного доклада, холодит ему душу.
Автор признателен также Валерию Семеновичу Дурову. Если бы не он, не было бы этого доклада.