Письмо в совхоз "Озеры"
Предыдущее

Письмо от папы ко мне в совхоз "Озеры"
9.IX.85
<...> На днях приехали Тамара Алексеевна, Анюта и Алена - дочь хозяйки, у которой я ночевал в Якутске. Остановились у Иры [Валитовой], хотя Ира полагала, что они не захотят быть у нее, и я готов был их принять. Дело в том, что Т.А. выгнали с работы за отношение к Юре. Теперь она будет работть где-то под Якутском. Я возил Ире раскладушку для гостей и любовался удивительно красивой Аленой. У нее монголоидные глаза. Один дед был евреем, бабка - татарка, а с другой стороны русские и якуты. Когда Ира возмущалась новыми формами продажи алкоголя (они с Тамарой стоямли за водкой 2 часа) и хулила это ущемление свободы, Алена (ей вот-вот должно исполниться 18) сказала: "Но ведь это против другого рабства - алкоголизма. Ведь все пьют - замуж не за кого выйти".
Завтра они должны прийти ко мне в гости <...> Можно было бы пойти в пресловутую очередь, но должен прийти Илья. Мы с ним ежеденевно занимаемся. И есть успехи! Он ведь твердо не знал даже таких формул как (a+/-b)², (a² - b²) и т.д. Пытается разложить a² + b². А ведь он уже всяческие двучлены проходил. Как же так можно?
А сегодня он еще должен написать сочинение на тему "Пушкин и декабристы".<...>
Крепко целую - как раз Илья пришел.

Ю. Ф. Орлов "Опасные мысли", 1992:
Примерно в православное Рождество, в январе [январь 1985, вскоре после папиного отъезда из Кобяя], кто-то где-то проснулся, и некий чин КГБ нанес в Якутске визит высокому начальнику Тамары Алексеевны: следует убрать ее из Кобяя, потому что она помогает жить врагу народа Орлову.
Тамара приняла героическое решение бороться и меня не выселять. Выселяться по своей воле мне бы следовало, но абсолютно некуда. Силы, однако, были не равны.
Тамару живо обвинили в хищениях, одно серьезнее другого, а также в сдаче мне дома без разрешения сельсовета. Начались непрерывные унизительные расследования. Некоторые кобяйцы, видя, что бабу глубоко топят, навалились топить глубже и стали писать уже совершенно умопомрачительные доносы. Во-первых, у нее с Юрием Павловичем в огороде зарыта портативная радиостанция для связи с ЦРУ. Во-вторых, они развели слишком много свиней.<...>Последняя стадия психологического наступления началась весной. Тамару обвинили в том, что домик, в котором я жил, был построен ею незаконно и из краденых материалов. Наконец, было объявлено, что дом будет разрушен, чтобы на его месте соорудить памятник кобяйцам, погибшим на фронтах Великой Отечественной войны.
Очевидно, в ходе этой же операции я был жестоко избит в конце апреля 1985 года.<...>
Летом 1985 , через год после того, как Тамара с мужем пригласили меня в их дом, ее заставили уехать из Кобяя. Таково было наказание КГБ за чересчур сердечную дружбу со мной и моими
учеными друзьями. Все ужасные обвинения против нее были после выезда из Кобяя немедленно сняты, начальники великодушно предоставили ей другую работу к югу от Якутска. Она жила там с другим человеком. Жизнь с Юрием Павловичем, не сахарная и до того, была окончательно разрушена.<..>Моей срочной задачей было, однако, найти новый дом — невозможное дело после того, как все последствия были продемонстрированы наглядно". Тем не менее осенью 1985 удалось по за высокую плату снять дом. В этот дом я приезжала летом 1986.