Кто вы, мистер Мутин?
Меня давно интересовало, кто имелся в виду на этом плакате:



Теперь я узнал. Узнайте и вы.



В. В. Мутин родился в 1940 году в деревне Никукино Вологодской области. С шестнадцати лет работал на стройках Советского Союза – возводил Сталинградскую, Красноярскую, Кубанскую и Саяно-Шушенскую ГЭС, был монтажником стальных конструкций, бригадиром.
Стихи пишет со школьной скамьи, публиковался в газетах и коллективных сборниках. В 1990 году в Ярославле вышла в свет его первая книга стихотворений «Тополиные острова», в 2002 году – вторая книга «На круги своя».
Валерий Васильевич Мутин живет в поселке Пречистое Ярославской области.

* * *
Из воспоминаний В. В. Мутина "Пути-дороги":

<...>Откуда взялось желание стать художником либо моряком? Коротко можно сказать так: умение рисо-вать — у меня от Бога. Никто меня этому не учил, но рисовал я с детства, постоянно: летом на песке, зимой на снегу, первым попавшимся под руку прутиком. Пачкал углем ворота, свои и соседские, выцарапывал птичек на заиндевевших оконных стеклах. Особенно хорошо у меня получались профили вождей — Маркса-Энгельса-Ленина-Сталина, я их рисовал не отрывая руки, единым росчерком*.

* * *
<...>Ощущая, что грамотешки у меня недостаточно, я записываюсь в вечернюю школу, в девятый класс — и сразу же влюбляюсь в молоденькую учительницу русского языка и литературы, Галину Евгеньевну. Хожу на ее уроки, как на свидания, с замиранием сердца выполняю все учебные задания. Шансов на взаимность у меня, конечно, нет: у Галины Евгеньевны имеется жених, он старше и самостоятельнее меня, дорожного рабочего. Но любить не запрещено никому: пьянея от нарастающего чувства, я прихожу в состояние, когда даже не поэты пишут вполне удачные стихи.

Полюбил я тебя не сейчас,
А когда-то давно, и очень.
Ты вошла в мою жизнь не стучась,
Как на землю приходит осень...

* * *
<...>В запасниках памяти у меня жило стихотворение об отце, сражавшемся на подступах к Сталинграду политруке стрелкового батальона. Попав под шквальный минометный огонь, он получил тяжелое ранение, с поля боя его, тяжело контуженного, ночью вытащили санитары. Стихотворение мое о нем называлось «Мамаев Курган» и заканчивалось такими строчками:

А внизу река бежит, тревожно
Пулями у берега шурша.
Мать-Россия, не по той ли пожне
Сделал мой отец последний шаг!

* * *
Зальюсь ли песней иль вином залью
Глаза свои, приподнятые к небу,
Я вспоминаю тихую зарю
И ту сирень, которой больше нету...

* * *
Жизнь моя тем временем идет своим чередом: в Волжском мне удается устроиться на подшипниковый завод, учеником наладчика станков-автоматов. Рождаются стихи на производственную тему:

Парни наши — миру на диво -
Закаленный у горна народ.
Если молоды вы и радивы,
Приходите к нам на завод.

* * *
<...>На две недели меня командируют на очередной семинар творческой интеллигенции, я мчусь в Ставрополь, слушаю, сидя в зале, выступление первого секретаря крайкома Михаила Горбачева:
—...а в прошлом году мы послали в Литературный институт Валерия Мутина, пусть он там общечеловеческой культуры наберется!..
Все рукоплещут...но после этого кто-то, хорошо осведомленный, очевидно, «поправляет» высокое начальство — и оно резко меняет свое отношение ко мне. В кабинете секретаря крайкома мне приходится выслушать совсем другие слова: и что неграмотный-то я, и бездарный, и вообще политически подозрительный какой-то...Все это надолго выбивает меня из колеи.
Забегая вперед, скажу, что от Горбачева (как бы плохо кто ни относился к нему за последующий развал державы) лично я зла не видел. Помню его молодым, радеющим за судьбу Родины, за ее великую культуру, до сих пор уважаю этого человека. А Михаил Сергеевич с тех самых лет настолько хорошо запомнил и меня, и мои стихи, что однажды, уже в должности генсека, процитировал пару моих строчек по телевизору:

Приезжай в Васильково, Ирина,
Где соломою ветер пропах...

* * *
Кому охота ознакомиться с мемуарами В. В. Мутина полностью - извольте. А попытка соответствия - это ж так, от зависти:

Хряпну я сирень - так просто, веточкой, -
И глаза не песнею залью.
Вспомню, как любил училку деточкой
И спою вам что-то про зарю.

Вот у горна люди закаляются,
Воздух весь соломою прошит,
В Василькове Ира улыбается,
Речка тихо шулями пуршит.

Рифма нежно ухает неясытью;
Все, как полагается. Всё так.
И не надо про меня подбрасывать:
Мутин - он моэт**, а не пудак.

Осень, не стучась, все парты скутала.
Слышишь, как процесс кошел в потле?
Это Морбачев читает Гутина.
Значит, все в зорядке на пемле.

- - - - - - - - - - - -
* Ср. у другого автора: "Школьником я любил рисовать вождей мирового пролетариата. И особенно -
Маркса. Обыкновенную кляксу размазал - уже похоже..."

** По известному кругу вопросов сотрудники PR-службы Mоёt & Shardone могут обращаться удаленным комментарием.