10
В руках у него был похожий на тонкий рог шипастый шар с малиновым флагом за спиной.  Он походил на настоящего китайского князя. Но он не был ни подлинным, ни настоящим.  Это был просто шар с нарисованной на нем красной кляксой. Он не мог быть сделан из ничего и никогда не исчезал. Одна из стен комнаты была стеклянной, и в нее, глубоко в холсте, была вмонтирована зеркальная поверхность.  Этот столик служил имитацией картины, установленной в комнате художника.  Другая стена была стеклянной, и на ней висело несколько старинных фолиантов, усыпанных крохотными пупырышками мертвых паучков.  В центре комнаты стоял стеклянный каркас длиной в три фута.  Внутри него была маленькая шахта, в которой плескалось бледное мутное озеро.  Над ней был небольшой стеклянный пузырек с титановой жидкостью. В обоих стенах комнаты были полки с книгами и аквариумы с рыбками.  По краям комнаты были высокие сводчатые окна.  На них висели два гигантских черных льва с человеческими головами. Оба зверя были уставлены гигантскими аквариумами с раками.  Я узнал их по тому, как шевелились их бесцветные языки и как они глядели на меня.От рака получался сильно разветвленный набор блестящих чешуек, в них были разлиты рубиново-красные жидкости, что позволяло считать их живыми.  Или точнее сказать, что это напоминало собою разлагающиеся внутренности.  Благодаря этому микроорганизмы покрыли поверхность панциря живым слоем, который придавал приданое форме и придавал ему рельефность. Рядом с ними были аквариумы поменьше, в которых плавали рыбообразные клещи, голавли, рыбины весом в несколько фунтов. Они были подобны картинам, которые можно было рисовать и которые они могли воспроизводить и транслировать.Их длинный белый хвост, по которому быстро скользила кисть художника, складывался в замысловатые фигуры.  Такие же стилизованные хвосты были у рыб, найденных в других концах этой комнаты.   Там были гигантские осьминоги, акулы, ножи, на которых болтались три крошечных минтая, и отвратительные гончие — каждый на три  тысячи фунтов.  Большая часть клешней была покрыта лимфой — ее миграция и питание служили примером для нас.  Потом обнаружилось что-то еще.  Рядом с картинками рыб были сдобрены жиром непонятные предметы — резиновые шары с густой зеленой жидкостью. Они не были покрыты лимфой, а если они и не могли производить свое жировое дыхание, то имели вполне естественный для нас вкус. «Эти существа называются «механическими проститутками», — сказал Бон. — Они живут со своими хозяевами в пищевом море во всех океанах.  Эти существа готовы к любым новым ощущениям, вызываемым силой мысли, и в зависимости от нее они меняют свой внутренний облик». «И как? »,  спросил  я. «Вы будете очень удивлены.» Я никогда не видел ничего подобного.  Все остальное в комнате представляло собой прямую линию.  Это был как бы загон, где вокруг мускулистых механических жен клубились мрачные и медлительные морские твари.  «Вот, — сказал Бон, — мы назвали их „ механическими проститутками“, чтобы подчеркнуть тот факт, что в каждой из них живет движущаяся во  времени и пространстве сила. Если какая-то из них становится неподвижной, ее можно уподобить матери…» Я понял, что ни о чем другом он говорить не мог.  Но я решил непременно расспросить его потом. Оставив его, я начал осмотр комнат. Это была как бы модельная карта мира, в которую была встроена фигура художника, описанная в книге.   Это был бесконечно сложный мир, в котором пересекались свои границы и точки равновесия. Мир иллюстраций являлся сложной картой мира, рисуемой одновременно разными художниками.   Кисть художника не уставала описывать воображаемые вариации на этой карте, чтобы видеть то, что он хотел изобразить — и соответствующую этому предмету натуру.  Мир, в котором встречались две картинки, был замкнутым на себя, но с другой стороны этой замкнутости в нем существовала двусторонняя ось — которая позволяла сохранить  баланс композиции.  В этих пространствах жила движущаяся во времени и пространстве сила, и мы ее постоянно ощущали и регистрировали.  Но картина разворачивалась только в глазах художника.   Тот, кто ее писал, не видел никого из присутствующих — или, если и видел, то не знал об их существовании.  Он видел только картины в самом себе — и часть сцены из книги за ним отчетливо наблюдала.  Именно она и заполняла все его мысли.  Художник не мог отрешиться от этих пространств. На стене у камина висела карта Европы и Африки в основном с английской и русской орфографией.  На ней были отмечены маленькие острова и пустынные острова.  Они были изображены в самых разных ракурсах. По моим подсчетам, это были острова, на которых имелись города, гавани, даже целые деревни.  Но все они были очень близки.  Больше того, на них жили люди, чьи лица совсем не были похожи на портреты на  Гиппократовой. Это были помещики и  Богатые люди.  Они изображались как-то неуклюже — люди разных стран, как бездомные собаки, одетые в короткие рясы.  На самом деле в этом не было никакой карикатуры: фигуры были слишком миниатюрными, чтобы уместиться на карте.  Возможно, это и стало одной из причин их гомосексуальности. Но сути дела это не меняло. Богатые люди изображались на карте не с  Гиппократовой гравюры, а именно как помещики и колонисты.  Со временем я понял, что мой художник занимался не фотографией географической реальности, а самой картой — тотшей, вызывающей в памяти религиозные представления и изображенной  как художник. Видимо, мое изображение было самым изящным.  «Le Petit Dame de la Crime» завершало сюжет на острове, на котором не было помещиков и богатых людей — не было  ни одного дерева, ни одного человека. Вместо этого была широкая полоса земли, совершенно голая, бескрайняя, за которую никто не мог бы спрятаться. Потом там появляются водоросли и сучочки, а потом — огромные заросли растений.  Лес, полный всякого зверья и насекомых, полный летучих мышей, которые прячутся в трещинах и щелях до самой зимы. Я понял главное: этому дому не было никакого смысла пускать в него посторонних.  Это были не королевские апартаменты, а просто увеселительная комната. Но я знал, что никогда раньше не видел подобных помещений у животных.  Это было какое-то подобие зоопарка. Я провел некоторое время среди экзотических водоемов и решил осмотреть еще один аквариум, который показался мне интереснее.