+
Неужели нужно цепляться за то,
Что было и быльем поросло?
Здесь же над всем воздвигнут храм в честь обновлений.
А люди, как на вулкане, не способны молчать.
Где-то в глубинах памяти, как злое начало,
Взрываются черные слова: это — смерть.
Все вокруг, как призрак, плавает,
Бездыханно, как оригами.
Чем дальше, тем страшнее,
Безобразней, черней.
Мир словно впал в каталепсию.
Будто на свалке кто-то
В костре, как вишню, сожрал
Самые свежие планы.
Ужас и порождение грозы,
Всех пожарищ ненасытный сожитель,
Упиваясь нашим миром,
Изнашивает в нем вещи,
Будто заживо сжигает их.
Будто костями хрупкими баюкает,
Как нежных младенцев.
На бронзе нежно-розовой,
На дверцах дорогих,
На перламутровой посуде
Всегда оставляет след
Упиваясь нашим миром.
Вот и вещи — сгусток катастрофы,
Они хотят как следует полакомиться
Мнемоническим пюре из всего, что встретится,
Притащить сюда в другие времена
Многоглавое войско своих игрушек,
Все виды реклам и кино,
Измерений, запахов и линий,
Все века, какие им известны,
Хотят утилизовать в мире.
Будто консервную банку целую,
Вскрыли в подземельях Помпеи:
"Сосиски жизни".
Вот и вещи: разломанный инструмент,
Коротко остриженные ногти,
Растопыренные вывернутые пальцы,
Всевозможные детали,
Швыряемые из машин,
Поблескивающая челюсть и шея,
Несвежая губная помада,
Прикрепленная лентой к воротничку рубашки,
Скрипящая в зубах сигарета,
Широко открытые от страха глаза,
Два зуба, когда-то выдернутые из десен.