Над чем мы смеемся?
Любой автор, пытающийся сотворить что-то смешное, всегда волей-неволей вынужден задумываться над природой смешного.
Вот и я, закончив сатирический / юмористический роман "Вытхуянцы в Сочи", несколько раз всерьез размышлял над этим феноменом .
Сейчас, когда с момента завершения работы над рукописью прошло менее 2-х суток, я по инерции продолжаю искать источники лулзов (что-то привязалась ко мне эта фраза!).
И почему-то захотелось понять - над чем же мы смеемся, когда смотрим "Уличную магию Дэвида Блейна" в интерпритации Андрея Бочарова ( когда-то , во времена "ТВ-6 Москва", мы были знакомы, и даже снимали что-то в студии программы "Знак Качества" на Гоголевском бульваре. Вряд ли Андрей это сейчас вспомнит. Ну и ладно. Это так, к слову...).
Первый пласт - на поверхности: мы принимаем "мир чудес" как реалию; как, к примеру, когда смотрим какого-нибудь "Порри Гатера Гарри Потера". Только в его комической версии. Это понятно.
Но для человека, активно соприкасавшегося с телевидением, есть еще минимум два юмористических пласта.
Второй - это когда смеешься над специфической технологией съемки и показа "телечудес". У телевизионщиков - закон: существует только то, что есть в кадре. И, к примеру , можно подобрать точку съемки так, чтобы подъем человека на каком-нибудь кране воспринимался в кадре как его левитация. Эдакий смех телефокусника. Типа "обманули - обманули - обманули"...
Ну и третье. Я бы назвал это юмором "Володарского-Горчакова-Михалева". В процессе подготовки к озвучке подстрочный перевод превращается в связный русский текст. А недостающие слова - просто придумываются (а потом и входят в нашу речь; вспомним неологизм Володарского "трахаться". Насколько я помню, это - его изобретение...). Вот и возникают всяческие прилипчивые фраза типа: «В рот мне ноги!», «Чё-то мне как-то ссыкотно…» и «Ты ему сделал барби-сайз!».
Да, но над этими тремя пластами смеюсь я. Бочарик. Ну, Дмитрий Борисов, Саша Анучкин. Короче - телевизионщики...
А вы над чем смеетесь? Расскажите!