|
|
|
July 15th, 2007
![[info]](http://lj.rossia.org/img/userinfo.gif) steinkrauz | 01:16 am - Интернетовский самиздат — это кладезь
Причём, как сами потуги горе-писателей, так и комментарии, которые оставляют злобные критики. Вот пример особо злостного издевательства (из чувства человеколюбия прямую ссылку давать не буду)
Мини-роман «Странные пересечения», бесспорно, новое слово в мировой литературе.
Это произведение ошибочно причисляют к контркультурным течениям, но это не так. Роман вобрал в себя лучшие из того, что могли преподать великие мастера мировой классической литературы.
Как тонко и изящно вплетены в канву сюжета оригинальные тропы и речевые обороты, как великолепно прописаны герои. Дух исканий и декадентства органично переплелся с классикой и вылился в гениальное по своей лаконичности и красоте произведение.
Казалось бы «Странные пересечения» чрезмерно пафосны и возвышенны, но стоит повнимательнее присмотреться - и на поверхности появляется тончайшая, изящнейшая паутина иронии.
Сюжет крайне оригинален и выстроен по всем законам постмодернизма. В произведение угадываются легкие нотки великого моралиста/имморалиста Андре Поль Гийом Жида, мистификатора и философа Маркеса, а также, уже ставших современными классиками, Сорокина и Пелевина. Отчуждение отдельных групп общества, так точно зафиксированное в произведение Энтони Бёрджеса «Заводной апельсин», в мини-романе «Странные пересечения» обретает новые краски и несомненную актуальность.
Роман затрагивает насущные проблемы современного мира. Автор озвучил то, в чем боялось признаться себе человечество: проблемы глобализации, сплавившиеся с мощным возрождением фашизма, вопросы морали и нравственности, утратившие свою ценность, беспощадная американизация общества, кризис мировой экономики, а также проблемы жестокого обращения с кошками.
Главный герой находится в поиске, на распутье. Он олицетворяет все человечество, всю его боль, метанья и неизбежную гибель в горниле потухшего Солнца. Особенно ярко в герое прослеживаются черты ницшеанского сверхчеловека.
Автора «Странных пересечений» упрекают в излишней жесткости и натурализме, но это его отличительная черта, делающая каждое произведение уникальным и актуальным. Тонкий знаток жизни и человеческих душ не мог написать иначе.
«Странные пересечения» нужно прочитать – нужно научиться смотреть в лицо правде, какой бы шокирующей она не была.
Рудольф Мудряев-Штифт
Писатель, журналист, литературный критик, кинолог, венеролог
«Странные пересечения» - ярчайший пример контркультуры. Это вызов обществу, плевок в лицо ханжескому миру, ответ глобальному равнодушию, открытое противостояние пошлости «общественного вкуса». Треш-роман бесспорно поднимет грандиозный шум социума эпохи потребления. Переплетение времен и разноплановых героев, написанных крупными импрессионистскими мазками, отточенная небрежность обращения со словом и неподражаемый юмор постмодернизма – вот несомненные преимущества этого произведения.
Иван Лао-Цзы, журнал «Гламурный треш»
Оригинальная приключенческая книга переносит нас в разные эпохи и дает возможность насладиться непередаваемым, узнаваемым слогом автора.
Ансинья Милорадова, колумнист, журнал «Эгоцентрик»
Мини-роман «Странные пересечения» представляет собой искусный сплав из множества известных произведений, в канву сюжета органично вписаны персонажи различных эпох и жанров. Он не оставит равнодушным никого. Ищите в магазинах! Книга тысячелетия!
Прохор Видный, издательство «Павлин и Ко»
«Когда я впервые познакомился с творчеством автора, я был поражен, единственное, что хочется сказать: жаль, что эту книгу написал не я. Гениальное произведение, пронизанное иронией и глубоким пониманием жизни».
Акакий Зильберштейн, лауреат Нобелевской премии по физике
«Это великолепно! Превосходно! Казалось, что искусство слова умерло, литература закончилась в начале прошлого века. Но нет! «Пересечения» возродили это великое искусство, способное повлиять на умы всего человечества и вытащить его из ямы разврата. Автора мини-романа можно смело назвать «Новым рупором морали и нравственности». Буду с нетерпением ждать новых гениальных произведений ».
Алисия МакДуркас,
Писатель, галерист, перфекционалист
Кто не боится помереть от смеха или перебудить соседей, может прочесть
Странные пересечения.
There found xxx cross clusters
in yyy chains.
Norton Disk Doktor.
Начиналось раннее утро. Дункан МакЛауд встал, потянулся и огляделся вокруг. Лучи Солнца, проходившие через дырки в стенах, проёмы окон, развалившиеся крыши, становились видимыми с тучах пыли, поднимаемой бризом. Тихо…Иногда только ветер шумит в развалинах. Солнце, как прожектор, светит через крышу большого здания. Когда-то оно, видимо, было очень представительно. Но сейчас облицовка чёрного мрамора почти отвалилась. Над входом угадываются четыре буквы NRVR … (Neue Reichstag des Viertes Reichs)
(ко входу подъехал большой лимузин, – БТР до реконструкции – и из него вышло шесть человек в чёрном. Охрана сделала “ на караул” – взвод эсэсовцев в едином движении поднял карабины – и отсалютовала. Эти люди были руководителями RSHA, входившими в Контрольный Совет. На крыльце один из них, четвёртый по порядку, вдруг оглянулся на толпу, окружившую здание. На секунду его глаза и глаза Дункана встретились. МакЛауду показалось, что тот подмигнул ему. Затем глаза эсэсовца впились в его. Горец с большим трудом выдержал этот тяжёлый, давящий взгляд… Эсэсовец быстро развернулся и вошёл в здание…)
МакЛауд подошёл ко входу. Вдруг он почувствовал, как по его нервам пробежала музыка, напомнившая ему начало 9-й симфонии Бетховена, на премьере которой он присутствовал. Дункан постоял в раздумье. Это не было похоже на чувство близости бессмертного, но всё может быть. Он всё же решился, вошёл в проём двери и огляделся: через дыры в потолке пробивались лучи света, чёрные мраморные колонны частью лежали разбитыми на полу, частью ещё оставались на местах, но были сильно иссечены пулями и осколками. То здесь, то там в полу виднелись воронки от гранат. Большая сдвоенная серебряная молния, указывающая на дверь в конференц-зал, была пробита в нескольких местах и расколота.
Вдруг что-то холодное коснулось его шеи. Скосив глаза, Дункан увидел лезвие обоюдоострого меча. Меч чуть приподнялся, как бы готовясь нанести удар. МакЛауду показалось, что вся его 600-летняя жизнь пронеслась перед глазами. Но меч исчез, не нанеся удара. Обернувшись, МакЛауд увидел фигуру в чёрном. На солнце сверкали молнии и дубовые листья на воротнике, а также окантовка креста на шее. Мундир же как бы поглощал свет. На нём не было ни одного светлого пятна. Правой рукой незнакомец опирался на длинный двуручный меч с сапфиром на серебряной рукояти. Другую руку он держал на бедре, засунув большой палец в карман галифе. На сапогах поблёскивали шпоры или что-то вроде этого. Неизвестно откуда взявшаяся сиамская кошка, мурлыкая, потёрлась о ноги МакЛауда, помочилась в ямку рядом и ушла…
Привыкнув к темноте, горец смог, наконец-то, разглядеть лицо незнакомца. Тот носил короткую стрижку, узкий рот был растянут в улыбке, блики солнца отражались в стальном взгляде близко посаженных глаз…
– Мюллер, - прошептал потрясенный МакЛауд.
– А то кто? - усмехнулся тот и произнёс фразу на незнакомом языке, которая звучала примерно так: “hui v palto?”, – Пошли, горец, поговорим.
Мюллер взмахнул мечом, и тот исчез. “Когда меч в подпространстве – удобнее. И врагу не виден, и всегда под рукой.” – объяснил группенфюрер. Он подошёл к стене, приложил к ней свой перстень, и тут же открылась потайная дверь. За ней был старый, заплёванный лифт, запускавшийся с помощью того же перстня. На стене оказалось объявление: “Не мочитесь – пол под напряжением!”. Тяжело скрипя, лифт опустился метров на 50 под землю.
Выйдя, МакЛауд увидел небольшую комнату, высотой 3-4 метра, выдержанную в коричнево-зеленоватых тонах. На стенах висели нацистские флаги образца 1933 года и темные ковры. На одном из них была изображена громадная чёрная пантера, улегшаяся на ветке дерева. В её глаза были вставлены какие-то камни. Они искрились от света, и было полное ощущение, что это её живые глаза, которые наблюдают за тобой. В комнате также стояли два дивана, стол, два кресла, стеллаж с книгами, аквариум и компьютер.
“Присаживайся, МакЛауд”, - сказал Мюллер, - “ в ногах правды нет”. Кресло, не смотря на свой угловатый вид, оказалось очень удобным. Мюллер подошел к одному из флагов и потянул за веревочку. Флаг свернулся. За ним оказалась дверца бара из темного резного ореха. А за дверцей - выставка спиртных напитков. Мюллер вынул оттуда глиняную бутылку, стилизованную под амфору. На ней было написано “Αλιγωτή μάρωξνοε ινκέρμανσκοε”. Из шкатулки он достал два высоких бокала темного стекла, оплетенных серебром. Сев напротив, Мюллер снял с горлышка печать и разлил содержимое по бокалам. В амфоре оказалось легкое белое вино, слегка горьковатого вкуса.
– Сколько живу, но такого вина не пробовал, - сказал Дункан, - Откуда оно?
– Из Крыма. У меня заводик есть в Инкермане. Если хочешь, будешь получать каждый год большой ящик. Наложенным платежом.
За столом воцарилось молчание. Они наслаждались букетом. Наконец МакЛауд спросил:
– Группенфюрер, Вы же понимаете, что после того, как я Вас увидел, я могу рассказать об этом, что сильно осложнит Вашу жизнь на свободе. Зачем я понадобился живым?
– Мне все равно, расскажете Вы или нет, вряд ли кто-то из официальных лиц этому поверит. А просто так я не убиваю. Как говорится…
Тут он ввернул фразу, звучавшую как «prosto tak dazhe koshki ne rozhajut».
– А если честно, то у меня к Вам дело. Мы, эсэсовцы, можем чувствовать бессмертных и получать их энергию. Нас же убить нельзя. Один мой бывший соратник, Холтофф, хочет получить Вашу голову, Маклауд, так как Вы – неофициальный глава бессмертных. Я думаю, Вы обратили внимание, на то, что снять Вашу голову для нас не трудно.
– Да, демонстрация этого была впечатляющей, невольно поежился Дункан.
– Ну так вот, так как для Вас это был бы весьма прискорбный факт, я решил помочь решить проблемы нам обоим, а именно: после разгрома 4-го рейха, верхушка его стала бессмертной, и обречена жить до тех пор, пока все они добрыми делами не заслужат себе смерть. Большинство, услышав это, рассмеялось, но я был наказан точно так же гораздо раньше их, и представляю, что с ними будет лет через 200. Вы хоть можете жить как человек, Маклауд, а они – хоть и телесны – вынуждены жить как призраки. Это была прелюдия. А теперь суть – все наши разъехались кто куда. А один мой старый друг уехал дальше всех, в параллельный мир. Сейчас там, так сказать, античные времена. У нас его знали под именем оберштурмбанфюрера СС фон Штирлица, в том мире – он наемный головорез по кличке Лис. Я предлагаю Вам съездить туда на год. Вы будете исполнять роль его телохранителя. Видимого или невидимого – решайте сами. Пока будете там – я постараюсь научить бессмертных чувствовать таких неприкаянных эсэсовцев, как я. Попробую, конечно, избавиться от Холтоффа, но он смертельно меня боится, и потому окружил себя охраной и мечется из страны в страну. Ну так как, будете думать, или же сразу дадите ответ?
Маклауд долго сидел, вертя в руках бокал. Наконец, он оторвал взгляд от вина и сказал:
– Я согласен, группенфюрер, но у меня есть подруга, как она отреагирует на мое исчезновение?
– Ну, во-первых, Ваша подруга – тоже бессмертная, для нее год пролетит мгновенно. А во-вторых, …. она будет реагировать так, как скажу я.
– Это еще почему? – Маклауд выглядел несколько ошарашенным
– Удивлены? Все очень просто. Я помог ей скрыться в апреле 1945-го, и 15 лет назад спас ее от руки шаршфюрера Гюнтера. Передайте ей вот это, она вспомнит. – Мюллер достал протянул Горцу какой-то сверток.
Внутри оказался самый заурядный меч, примерно середины XVI столетия. Примерно посередине у него была выбоина, от которой по клинку змеилась трещина.
– Если бы я тогда не остановил его, Маклауд, Вы не когда не встретили бы Барбару Крайн. Гюнтер знал ее давно, и, увидев, через столько лет после войны, понял, что она бессмертная. Естественно, позарился на ее голову. Фройляйн Крайн, конечно, неплохой боец, нона стороне Гюнтера была внезапность и сила. Ей очень повезло, что я оказался неподалеку и услышал звон мечей. А когда оказалось, что это дерется SS против бессмертного, то решил вмешаться. Подставив свой меч, я спас Барбару, а затем легко обезоружил Гюнтера. Как видите, его меч несколько выбыл из строя. Далее я решил с ним разделаться…
После этих слов Мюллер прочитал лекцию, минут так на сорок, о том, что можно сделать с человеком при помощи паяльника, ножовки и дрели. Он, наверное, мог бы продолжать и дальше, но, увидев, как скривилось лицо Маклауда после нескольких особо красочных описаний, свернул тему:
– Я, кажется, наскучил своим рассказом. Так вернемся к главному. Я думаю, что через неделю Вы здесь будете со своей подругой, я ее поберегу на время Вашего отсутствия. Не против?
– Да нет, я согласен.
– Ну вот и ладненько. Я всегда думал про Вас очень хорошо…
***
Через неделю Дункан снова стоял перед зданием Нового Рейхстага. Они с Барбарой только что вышли из флаера и разминались после двухчасового перелета. Вдруг, как бы из ниоткуда вынырнул приземистый броневик, напоминающий старые БТРы конца XX века. Водительский люк откинулся и показалась голова Мюллера.
– Зиг хайль, дружище. Рад тебя снова видеть, Барбара. Вы готовы к труду и обороне?
– Яволь, герр обергруппенфюрер! – по привычке отчеканила роттенфюрер Крайн.
– Ну зачем же так официально, мы же не на пытке…
(Смысл этой шутки заключался в том, что гестаповцы часто не проговаривали официальные обращения, а вырезали, выжигали и оставляли другими способами на телах заключенных).
Как ни странно, внутри машины оказалось просторно и даже уютно. Мюллер с места взял большую скорость и почти мгновенно разогнался до 90 миль в час. Вскоре они достигли необъятной в поперечнике, но неглубокой впадины. Это был след от взорвавшейся здесь когда-то термоядерной бомбы. На месте эпицентра стояли рядом два черных камня.
– Видите? Это врата. Через них можно попадать в параллельные миры. Что мы сейчас и сделаем.
Группенфюрер набрал несколько цифр на панели бортового компьютера. На дисплее появилась надпись «Opening way…». Затем между камнями возникло зеленое свечение, а на дисплее после троеточия появилось слово «done.». Мюллер за рулем превратился как бы в статую – скорость достигла 200 миль в час. Машина ворвалась в просвет между камнями, промелькнула какая-то вспышка… Внезапно они увидели фиолетовый туман, растворяющийся вокруг, а вместо оплавленной почвы – сухую холмистую степь. Небо было странного, ярко-синего цвета.
– Ну, вот мы и на месте, - первым нарушил молчание Мюллер.
Все вышли наружу. Машина остановилась метрах в пяти от таких же, как на Земле, черных камней. Почва вокруг них была оплавлена ударами энергии.
– Вот этот мир, Дункан. Думаю, ты здесь не соскучишься.
Мюллер подошел к корме броневика, поднял люк и вывел прекрасного гнедого жеребца.
– А это будет твой конь. Надеюсь, нравится?
– В сове время он был бы гордостью любой королевской конюшни. Где Вы его умудрились достать?
– Да сам сделал. Подошел к кобыле, подставил табуреточку и сделал ей жеребенка.
– Разве так бывает? – усмехнулся Маклауд.
– Бывает, не бывает… Не любо – не слушай, а врать не мешай. Короче, Склифосовский. Садись на своего Россинанта и езжай в направлении на северо-запад. Там будет проходить дорога. На ней и встретишь человека, которого будешь охранять.
Дункан поцеловал на прощанье подругу и легко вскочил в седло.
– Да, кстати. Маклауд, скачи побыстрее. Я здесь по холмам не разгонюсь, придется черпать энергию из внешних источников, - сказал Мюллер, доставая из машины небольшой чемодан белого металла.
– Что это? – спросил Горец?
– Да так, бомбочка, мегатонн на десять. Придется ее грохнуть, иначе отсюда не уйти. Так что скачи быстрей вперед, и не забудь – через год здесь же, в это же время я тебя заберу обратно. До свидания.
– Auf Wiedersehen, herr obergruppenfuehrer. – ответил Маклауд и пришпорил коня.
Когда он проехал миль десять, позади него вспыхнул свет, а землю сильно тряхнуло. Оглянувшись, он увидел вздымающееся в небо грибообразное облако… Вскоре показалась петляющая между холмами дорога. По ней ехал всадник. Это был молодой человек, среднего роста. За его спиной болтался длинный меч. Великолепный серый жеребец сливался в одно целое с его хозяином – сероглазым шатеном. В бинокль Дункан разглядел татуировку – под левой подмышкой была выбита группа крови. Сомнений больше не было – это был тот самый Лис. Маклауд ускорил шаг коня и поехал ему наперерез…
***
А в это время, Мюллер, приглашая Барбару к себе, говорил ей:
- Барбара, в марте 45-го ты мне обещала дать пару-тройку раз. Настоящие арийские женщины всегда держат слово.
- Конечно, герр обергруппенфюрер.
- Генрих. Просто Генрих…
Через два дня Мюллер проснулся рано утром. Он встал, посмотрел на изможденную, спавшую мертвым сном Барбару и пошел в гостинную. Там он выпил стакан холодного тоника, почесал между большими пальцами ног и, глядя в окно на кровавый рассвет, произнес:
– Да-а, почти как в 45-м…
|
Reply
|
|