Первомайские мысли
Наверное, мне достанется сейчас и от сторонников свободного рынка, и от "красных". Но всё же, начнём, благословясь.

Нынешний глобальный кризис продемонстрировал, что последнее средство, гениально изобретённое для спасения рыночной экономики, исчерпывает свои возможности. Речь идёт о комбинации стимулированного потребления с fiat money, количество которых можно регулировать в полном соответствии с необходимости.

До недавнего времени это работало. Стимулированное потребление, достигаемое путём психологических манипуляций, делало рынок сбыта практически неограниченным, полностью исключая кризисы перепроизводства, которые рано или поздно, привели бы к созданию классической революционной ситуации по Ленину, причём во исполнение мечты Троцкого, в мировых масштабах. А fiat money обеспечивали платежеспособность целевой аудитории: не привязанные ни к какому ресурсу, кроме человеческой мысли, они в большей или меньшей степени покрывали товарную массу, и их масса росла пропорционально товарной массе, исключая затоваривание рынка.


Да, они были по сути пустышкой, ничем конкретно не обеспеченной. Но разве такой же пустышкой не было золото? До середины ХХ века оно имело практически нулевую потребительную стоимость (оно стало применяться в технике уже тогда, когда перестало быть основой мировых валют), как и бриллианты, о которых я недавно написал длинный и неоднозначный пост. Просто договорились считать его универсальным эквивалентом, но кто мешает считать таковым особым образом оформленную бумажку, а то и вовсе комбинацию единиц и нулей. Золото как всеобщий эквивалент имело один недостаток: оно является природным ресурсом, и его количество на рынке невозможно быстро и гибко регулировать, тогда как виртуальные деньги лишены этого недостатка, их количество регулируется через учётные ставки центральных банков. При этом последствия допущенных ошибок в области финансовой политики было возможно исправить, благодаря принципиальной возможности регулирования, принимая те или иные меры монетаристского характера, не давая возможности ситуации выйти из-под контроля и снижая остроту возникающих кризисов с ранга "катастрофа" до ранга "крупной неприятности".

Но слабости модели являются прямым продолжением её сильных сторон. Вспомним классические кризисы перепроизводства, угрожавшие стабильности человеческого общества. Они развивались по механизму положительной обратной связи: в условиях хорошей конъюнктуры возникали всё новые предприятия, товарная масса бурно росла, и в конце концов, наступал момент, когда она не покрывалась платёжеспособным спросом: у потенциальных покупателей недоставало как денег для её покупки (количество валюты, завязанной на драгметаллы, естественным образом ограничено), так и мотивации. Тогда начиналась волна банкротств, "лишние" предприятия приказывали долго жить, товарная масса приходила в соответствие с возможностями потребительского рынка и цикл повторялся снова. Перепроизводство было условием выхода из петли наращивания производства, в его отсутствии она теоретически должна была стать бесконечной.

Имели свою ахиллесову пяту и fiat money. Став неограниченным ресурсом, они предоставляют неограниченную возможность спекуляции активами, имеющими очень слабую связь с реальным миром (вспоминается упомянутая в мемуарах Л.О.Утёсова накладная на вагон лимонной кислоты, которую маклеры во времена белогвардейской оккупации Одессы перепродавали друг другу сотни раз, и всякий раз с прибылью; в конце концов, общая сумма оборота этой "ценной бумаги", наверное, превысила суммарный оборот глобального рынка всей лимонной кислоты на Земле). Раздувались пузыри, которые рано или поздно лопались и при этом вносились серьёзные возмущения в мировые финансы, так как исчезали в никуда огромные суммы денег, и центробанкам приходилось принимать срочные меры для спасения системы.

И эти тормоза были убраны: количество денег стало неограниченным, да и методы регулирования поведения потребителей было доведено до совершенства путём изобретения метода продажи имиджа вместо потребительной стоимости. Сыграли на извечном желании всякого примата, кроме, разве что, обезьян бонобо, быть "альфой". Петля стала бесконечной, увеличивая размеры рынка с каждой итерацией. Казалось бы, чудесно, ограничения, приводившие к кризисам и угрожавшие стабильности, были устранены, и всё это могло бы длиться до бесконечности.

Проблема возникла в связи с тем, что если деньги стали виртуальными, то для производства товаров всё же требовались реальные ресурсы: металлы, сельхозпродукция, энергоносители. А количество всего этого на Земле ограничено. И при самой интенсивной переработке и при наиболее полной повторной утилизации всего, что только можно, в любом случае количество ресурсов уменьшается: перерабатывая полиэтиленовые бутылки обратно в этилен, невозможно получить то же количество этилена, которое было затрачено на их производство — потери неизбежны...

В условиях наибольшего благоприятствования человеческому существованию саморазгон системы ускорил демографический взрыв, вызванный резким снижением смертности. Да, рождаемость начала падать даже в тех местах, которые считаются "ж***й мира", но инерция гигантской системы, которой является человечество, огромна, и никакая малодетность не даст столь же быстрого регулирующего эффекта численности популяции, как ушедшие в историю эпидемии чумы и оспы. Вхождение в клуб потребителей полуторамиллиардного Китая придало дополнительный импульс самораскрутке мировой экономики и её приближения к черте, когда ресурсный голод может сказать своё веское слово. Кстати, исключить вхождение Китая в этот клуб исключить было невозможно — он был продиктован логикой саморазвивающегося мирового рынка, и такие огромные трудовые ресурсы, какими располагает Китай, не могли остаться вовне. И последние проблемы — резкий рост цен на нефть (в том числе и за счёт спекулятивного компонента обращения этого ресурса) и на продовольствие — стали первым звонком надвигающейся катастрофы.

Когда развитие шло по синусоиде, с чередованием подъёмов и кризисов, последние играли роль клапана для сброса излишнего пара, позволяя давлению в "котле" не достигать опасных величин. Не заварить этот клапан было нельзя: социальные возмущения, порождаемые им, угрожали стабильности общества. Но когда его заварили, давление в системе, подошедшей к очередному ограничительному пределу, достигло запредельных величин. И если грянет гром, то рванёт посильнее атомной бомбы. Деньги обесценятся до нуля, причём замена fiat money на привязанные к золоту дела не спасёт — этот металл является виртуальной ценностью не в меньшей степени, чем бумажки. Просто когда-то условились считать его всеобщим эквивалентом, а самостоятельная ценность этого металла в жизнеобеспечении человека более чем сомнительна.

Но исчезновение денег не приведёт к строительству коммунизма и всеобщего счастья. Номенклатура товаров, необходимых для жизнеобеспечения отдельных людей и целых сообществ, настолько обширна, что прямой обмен невозможен. Деньги обладают ещё одной функцией, о которой умолчали классики марксизма: они играют роль управляющих сигналов в системе общественного производства. А в отсутствие управляющих сигналов любая сложная система становится нефункциональной. Поэтому исходом кризиса может стать полный коллапс всей хозяйственной деятельности, а как следствие — разрушение всей покоящейся на ней надстройки.

Это означает не только коллапс всех существующих в наши дни форм самоорганизации, но конец производящей экономики и переход к присваивающей. Да, 20,000 лет назад именно она и была единственной формой жизнеобеспечения, сводившегося к охоте и собирательству. Но сейчас подавляющее большинство людей не обладают достаточными навыками для перехода к такому методу жизнеобеспечения, да и численность человечества намного превосходит возможности кормовой базы в условиях её естественного существования. Поэтому охота будет друг на друга (а не всем племенем — на давно вымерших мамонтов), а собирательство — того, что осталось от индустриальной и постиндустриальной эпохи. Лопнувший пузырь вернёт людей в докаменный век более эффективно, чем ядерная война (если только она не разразится в завершающем акте и не снимет с повестки дня вопрос о выживании индивидов).

Единственной альтернативой такому исходу является отказ от невидимой руки рынка и от национальных государств. Глобальное технократическое правительство (ZOG не причём, речь о технократах; неравномерность распределения ресурсов на планете делает наличие национальных государств непозволительной роскошью), административными методами регулирующее производство, потребление и демографию — последнее в направлении сокращения общей численности вида, исходя из наличных ресурсов. Не голод, но уравнительное распределение необходимого питания (о вестфальском хлебе с джемом из кумквата придётся позабыть, да и о кофе с шоколадом, по-видимому, тоже: злаковые и бобовые культуры нужнее), одежды (по климату, а не по моде). Искусство — на уровне примитивной развлекаловки для масс, просто для создания относительного психологического комфорта (ну, то есть Виктору Белану и ему подобным ничего не грозит, разве что займёт своё естественное место клоуна-развлекателя вместо героя светской хроники), жильё — функциональное, без "завитушек". Технический прогресс — только в направлении жизнеобеспечения: интенсификация использования ресурсов, ресурсификация того, что ранее в качестве ресурса не рассматривалось, совершенствование систем управления и взаимодействия; но не полёты на Марс и не создание навороченной модели мобильника. Обязательная трудовая повинность всех без исключения — по способностям, кто-то инженером, а кто-то — и на конвейере, тонкость душевной организации в расчёт не берётся; эвтаназия нетрудоспособных независимо от их желания. Заодно и подавление, в том числе и медикаментозное, потенциальных "альф", пассионариев, могущих внести возмущение в систему: ей нужны не яркие лидеры, а рациональные, добросовестные и компетентные администраторы и специалисты. Ликвидация заповедников дикой природы и введение их в хозяйственный оборот, охрана среды лишь исходя из её пригодности для жизни человека. Всеобщая унификация культуры, переход на единый язык и отмена национальных особенностей — подгонка "интерфейсов" для коммуникации представителей разных культур также требует расходования ресурсов, а их надо экономить.

Тоскливо? Может быть. Но мне кажется, что иного способа выживания вида Homo sapiens sapiens . Альтернатива настолько страшна, что по сравнению с ней Смутное время или недавние события в Руанде покажутся детской игрой в "войнушку".