Укусила
В восьмидесятые годы никакого МЧС и в помине не было, тогда все пожарные входили в структуру МВД. Вроде бы и «свои», но у них одни задачи были, у милиции другие, так что по работе не пересекались.
Однажды пересеклись, правда, не по работе.
Пришла в отдел молодая женщина, инспектор пожарной части, и, немного стесняясь, рассказала, что накануне ее изнасиловали трое пожарных этой же части.
Пригласили после смены посидеть на бережку небольшой речки, она согласилась, на бережку выпили, потом еще раз выпили, и мужики начали приставать, давая понять, что они от нее хотят. Такое продолжение банкета в планы женщины не входило, и она попыталась уйти. Уйти не дали. Ударили, и затащили в машину, где все трое ее поочередно изнасиловали.
Опера выслушали, и призадумались. Не потому что не поверили, наоборот, сразу поняли, что женщина не врет. Призадумались, думая, как будут «колоть» насильников. Стали выспрашивать детали, и женщина рассказала, что всех троих, когда у них начинался оргазм, и, соответственно, держали ее не так крепко, она кусала в грудь, причем кусала сильно, до крови.
Поехали за любвеобильной троицей в пожарку: у них как раз смена была.
Привезли. Развели по разным кабинетам, стали разговаривать. Мужики, чувствовалось, сговорились, дули в одну дуду. «Да… Выпивали… Она тоже была… Да, было… Но по согласию, она сама была не прочь…».
- По согласию? - рассвирепев, спросил одного из них Эдик, горячий грузин: - А ну, снимай рубаху! Это что? – Он показал на большой иссиня-черный синяк. – Это ты называешь «по согласию»?
Эдик расстегнул рубашку и показал свою мускулистую грудь, на которой не было ни синяков, ни царапин.
- Вот что значит «по согласию». И вчера, и позавчера, и все последние двадцать лет.
Крыть было нечем, и все трое рассказали, как было на самом деле.
«Отдохнули», идиоты.
По старому Уголовному Кодексу это была статья сто семнадцатая, третья часть, от пяти до пятнадцати лет.
По пять лет все трое и получили.