![[info]](http://lj.rossia.org/img/userinfo-lj.gif)
:
В каирском диалекте арабского языка вежливая форма обращения к незнакомому (например, если на улице, заблудившись, спрашиваешь, как куда-то пройти) европейски одетому человеку это "сиядатак" или "хадратак", что в дословном переводе означает Ваше превосходительство или Ваше сиятельство (к женщинам в хиджабе не применяется - им нужно говорить "сидати" - моя госпожа или еще можно обращаться "тетушка"). Занятно, что в Каире говорят (как, кстати, и в Москве) скороговоркой, сглатывая все, что можно сглотнуть, и в итоге вежливая форма обращения сводится к "Твое превосходительство". В Ливане же незнакомого человека, спрашивая о дороге, принято называть "устаз", что означает "профессор"...
Так и живут люди...
А еще в Каире к официанту обращаются "бей" или "паша". Но, говорят, это пошло со времен революции 1952 года, когда титулы паша и бей были отменены и запрещены, а ироничные фрондёры в каирских кофейнях среагировали на этот запрет тем, что стали так называть официантов. Поэтому я избегал так говорить. Впрочем, я для каирцев "хавага", а когда их спрашиваешь, что это слово означает, они со слегка смущенной улыбкой начинают ответ всегда одинаково: "Нет, это слово в общем-то необидное" :))))
Tags: арабский язык для татарина
Так и живут люди...
А еще в Каире к официанту обращаются "бей" или "паша". Но, говорят, это пошло со времен революции 1952 года, когда титулы паша и бей были отменены и запрещены, а ироничные фрондёры в каирских кофейнях среагировали на этот запрет тем, что стали так называть официантов. Поэтому я избегал так говорить. Впрочем, я для каирцев "хавага", а когда их спрашиваешь, что это слово означает, они со слегка смущенной улыбкой начинают ответ всегда одинаково: "Нет, это слово в общем-то необидное" :))))
Tags: арабский язык для татарина
: А ведь это, реально, крупный успех грузинской политики! Крупнейший за весь срок правления Саакашвили
Знающие люди пояснили, что в число тех уступок, которые Россия сделала президенту Саакашвили при вступлении в ВТО, входит резкое (но постепенное) сокращение ввозных пошлин на галстуки...
Знающие люди пояснили, что в число тех уступок, которые Россия сделала президенту Саакашвили при вступлении в ВТО, входит резкое (но постепенное) сокращение ввозных пошлин на галстуки...
:
"О тайне узнавания "своих" писал ещё Лев Гумилёв. По жестам, по частоте колебания волн. Даже крысы отличают особей своей "национальности" от чужаков - по запаху - и загрызают их. Я не знаю, что такое русский, но вот по отношению к Российскому государству для меня "свои" - М.Хазин и А.Вассерман (этнические евреи), Саид Гафуров и Ирек Муртазин (этнические татары), Даша Митина (с афганской, что ли, кровью)".
Сногсшибательно очаровательная Татьяна Набатникова (если бы не злая женщина со скалкой, я бы написал, что о ней думаю):
: Тонкая и умная агитация в пользу Единой России
"в ЛГБТ-организации напомнили, что с 1999 года Минздрав РФ исключил гомосексуальность из списка заболеваний, признав ее одним из вариантов нормы. Предлагая такой закон, депутаты партии "Единой России" бросили вызов Минздраву".
"в ЛГБТ-организации напомнили, что с 1999 года Минздрав РФ исключил гомосексуальность из списка заболеваний, признав ее одним из вариантов нормы. Предлагая такой закон, депутаты партии "Единой России" бросили вызов Минздраву".
: Сочно написано было
Саид Гафуров
Дарья Митина
Арап и мамона
Опубликовано в журнале "Однако" 26.10.2009
Многие полагают, что Обама разрушает дихотомичность понимания политической картины мира. Дескать, это уже не черно-белая картинка, а переливающаяся разными цветами. На наш взгляд, это не совсем так. Просто дихотомичность в Обаме не очень ярко выражена, это смешение многих разных дихотомий. Надо понимать, что глава государства, монарх, президент - это не совсем власть, как это слово понимают политологи. Президент – это, скорее, модератор, а власть олицетворяет собой аппарат, истеблишмент. Вырабатывает решения, управляет именно аппарат, в котором глава государства играет роль модератора.
Говорят, что короля делает свита. И в этом смысле президент - это его команда. И команда Обамы - это команда Клинтона. В 2000 году те люди, которые были при Клинтоне при власти, те монополии, которые формировали политику Клинтона, проиграли тем монополиям, которые впоследствии формировали политику Буша. И если вы помните, проиграли очень забавно - пересчет голосов во Флориде и прочее.
Существует такая точка зрения, что та часть истеблишмента, которая стояла за сырьевиками, нефтяниками, металлургами, за "Тексако", «Алкоа», "Шевроном" и другими, столкнулась с теми людьми, которые стояли за Клинтоном – финансистами и промышленниками. Между этими группами существует жесткая оппозиция. Оппозиция эта – очень конкретная, финансовая, а следовательно, счетная и просчитываемая. Дешевый алюминий - это плохо для "Алкоа", но хорошо для Боинг, дешёвая нефть – не хорошо для «Шеврон», но замечательно для "Дженерал Моторс" и особенно Крайслера. И если говорить на языке политэкономии, люди, которые строят своё благополучие на отношениях ренты монополий (сырьевики), прежде всего нефтяники, но и прочие, столкнулись с теми, кто стоял за производительной экономикой.
Огромное количество разных, но предельно конкретных дихотомий сливается в клубок, который разрешается путем не столько войны на уничтожение, сколько договоренностей и компромисса. Давно уже понятно, что проще и дешевле найти какой-нибудь приемлемый компромисс, чем биться до конца.
Немаловажной частью собирательных понятий "Обама" и "команда Обамы", формируемых пропагандой, безусловно, являются те книги, которые читает президент. В ходе избирательной кампании Обама, в числе прочих, упомянул такую книгу, как "Команда соперников" - биографию Линкольна. Линкольн в свое время сделал очень сильный ход, нейтрализовав своих врагов тем, что взял их в свою команду. И считается, во всяком случае, в американской прессе, что кадровая политика Обамы в какой-то мере повторяет этот подход.
Есть очень распространенный слух, который, вернее всего, никто никогда не сможет подтвердить, что люди, стоявшие стояли за командой Клинтона (и за командой Гора) в тот момент, когда столкнулись в напряженной войне с нефтяниками, которые стояли за Бушем, достигли договоренности о ротации. Они уступают Бушу с тем, чтобы он по завершении своего срока выставил слабого кандидата. Так и произошло. С самого начала предвыборной кампании совершенно было очевидно, что Обама выиграет у МакКейна.
Постепенно экономическая политика Обамы становится ясной. Это политика укрепления американской кредитно-денежной системы всеми средствами. В том числе и в ущерб политике фискально-бюджетной, например, за счет сокращения расходов или, напротив увеличения дефицита бюджета. Понятно, что у аналогии, как метода анализа, очень сомнительная репутация, но все-таки исторических примеров такой политики достаточно много, причем лучший пример - не американский, а, скорее, английский: это Чемберлен.
Торговый баланс США остродефицитен, эта страна вывозит товаров намного меньше, чем ввозит. Но американский истеблишмент довольно давно понял, что торговый баланс – вещь второстепенная, в определенном смысле искусственный показатель. Важен же баланс платежей, который кроме торговых операций включает в себя и неторговые. И прежде всего - вывоз капитала. Здесь американцам нет равных.
Федеральная резервная система США эмитирует деньги, которые даёт взаймы под смешной процент своим банковским группам. А они уже вкладывают эти средства по всему миру по большим ставкам. Иностранные партнеры американских финансистов обретают возможность получать средства на условиях лучших, чем им предоставляют местные финансовые системы.
Однако эти кредиты нужно обслуживать и возвращать именно в долларах, что постоянно подогревает спрос на них. Напечатанные в США доллары, выданные в виде кредитов за границу, должны вернуться на родину с процентами, то есть долларов нужно все больше и больше, что позволяет ФРС печатать новые деньги, не сильно опасаясь курсовых перетурбаций. При этом дефицитный бюджет США тоже заимствует деньги с этого рынка. Иными словами, у иностранцев возникает материальная заинтересованность в стабильности кредитно-денежной системы США.
Для того, чтобы эта система работала, необходимо только одно – доверие к доллару, подкреплённое вооруженной силой. В США давно уже поняли, что доброе слово, подкрепленное револьвером, по каким-то странным причинам оказывается более убедительным, чем просто доброе слово.
Но всему есть предел. Нельзя бесконечно печатать деньги, ввязываясь в дорогостоящие войны, как это делал Буш. Финансовая нужда поставила США в зависимость от сырьевых монополий, а эта зависимость, в свою очередь, стала неисчерпаемым источником все растущей финансовой нужды.
Нельзя подчинить государственное управление интересам национального производства, пока не восстановлено равновесие в бюджете, равновесие между государственными расходами и доходами. А как восстановить это равновесие, не сокращая государственных расходов, то есть, не нарушая интересов столпов господствующего режима, и не изменяя налоговой системы, не возлагая значительной части налогового бремени на крупный капитал?
Больше того, задолженность государства была в прямых интересах той фракции крупного капитала, которая господствовала через администрацию Буша. Государственный дефицит как раз и был предметом ее спекуляции и важнейшим источником ее обогащения. По истечении каждого года — новый дефицит и новый заем. А каждый новый заем давал финансовой аристократии новый удобный случай обирать государство и грабить публику, помещавшую свои капиталы в государственные процентные бумаги, посредством биржевых операций.
Вообще, неустойчивое положение государственного кредита и обладание государственными тайнами давало банкирам и их политическим помощникам возможность вызывать внезапные, чрезвычайные колебания на бирже, что неизбежно влекло за собой разорение множества менее крупных капиталистов и баснословно быстрое обогащение крупных биржевиков.
Огромные суммы, проходившие при Буше через руки государства, создавали, кроме того, возможность мошеннических подрядов, подкупов и хищений всякого рода. Обкрадывание бюджета, то есть, как любят говорить американцы, налогоплательщиков, происходившее при государственных займах оптом, при казенных подрядах повторялось в розницу, многократно воспроизводилось в отношениях между отдельными ведомствами и отдельными предпринимателями.
Администрация Буша представляла собой постоянную угрозу, постоянный ущерб для торговли, промышленности, земледелия, для интересов промышленной буржуазии, которая, спасая себя, путем компромиссов с сырьевиками смогла привести к власти Обаму под лозунгом дешевого правительства.
Верно, что администрацией Обамы были выделены крупные финансовые средства на помощь крупным компаниям. С формальной точки зрения, они идут на национализацию, выкуп и т.д. Но почему нельзя банкротить крупные компании? Это же очень рыночно и либерально, придут новые более эффективные собственники и все быстро придет в норму.
Дело в том, что последние, кто получает деньги при банкротстве - это банки. Особенно те, которые выдают кредиты под обеспечение акциями. Фактически на настоящий момент происходит вот что. Президент Обама принял решение не допустить банкротство крупных реальных, а не формальных финансовых структур. Понятно, что "Лемон бразерс", "Сити", "Мерил Линч" - это не суть финансового капитала, это одна из его множества форм. Финансовый капитал - это структуры, которые контролируются Морганами, Меллонами, Дюпонами, Вандербильтами… Большие же инвестбанки - это структуры "крышечные".
Первой перед Обамой встала задача не допустить краха реальных структур, которые финансировали промышленность. То есть, на сегодняшний момент, в случае банкротства "Дженерал моторс" пострадает государство США, но не пострадают банки, которые реально кредитовали оборот. Вполне очевидно, что те люди, которые поставили Обаму на его пост, согласились с этим условием, которое гласит: "Мы переносим на общество те риски, которые взяли на себя банки".
Но возникает следующий вопрос: как управлять экономикой дальше?
План Обамы направлен на спасение существующей мировой и национальной финансовой системы, например, в виде борьбы с инфляцией. Если мы уйдем от мелочевки, всей этой "помощи штатам", мы должны понять, что налоговые льготы означают, что бюджет США на определенный момент времени становится более дефицитным.
В определенный момент будут выпущены долговые бумаги США, которые кто-то приобретет. Заметьте, и ФРС, и правительство уверены, что их кто-то приобретет.
Ни арабские страны, ни Азия не приобретают эти бумаги напрямую, они приобретают их через финансовые группы за проценты. Т.е. на сегодняшний момент существует договоренность, что этот краткосрочный дефицит будет покрыт. План Обамы предполагает в среднесрочной перспективе резкое сокращение дефицита бюджета США. Он будет действительно финансироваться за счет увеличения государственного долга, для того, чтобы его профинансировать, нужно будет выпустить государственные облигации. Поскольку налоги увеличивать сейчас не предполагается, значит, нужно будет залезть в долги. Налоги будут выкуплены на эмитированные деньги. Эмитировать будет не подчиняющаяся Президенту ФРС. Она не подчиняется и конгрессу, она вообще очень самостоятельна.
Нормальному государственному экономисту-практику всегда приходится выбирать между двумя возможностями - либо стимулирование спроса, либо сокращение расходов. Обамовская идеология - это жесткая экономия в целях защиты двух групп. Первая - это все, кто пострадает от инфляции. Обама не хочет инфляции, и это очень важно понимать. Очевидно, что шли переговоры между людьми, которые стоят за Обамой и ФРС, и был достигнут какой-то компромисс. Вторая – крупный промышленный капитал.
Важно понимать, что в экономической политике простых правильных решений не бывает, прежде всего, потому что решения представляют собой функцию от динамически меняющихся внешних условий. Но и красивых правильных решений не бывает, потому что они должны отражать всю комплексность, все причудливые изгибы реальности, перенимая уродливость таких изгибов.
Дидактический прием многих лучших школ мира, когда ученика заставляют отстаивать одну точку зрения, а потом сразу же прямо противоположную точку зрения, призвана вовсе не подготовить бесхребетного, беспринципного, аморального шизофреника, страдающего раздвоением личности, как и полагают эти самые шизофреники. Напротив, это метод селекции, направленный на отбор потенциальных руководителей, не страдающих шизофренией, и их подготовку к принятию решений, учитывающих всю комплексность, сложность и неоднозначность мира. Этот метод в большинстве случаев работает, и мы видим это на примере экономической политики администрации Президента Обамы.
Саид Гафуров
Дарья Митина
Арап и мамона
Опубликовано в журнале "Однако" 26.10.2009
Многие полагают, что Обама разрушает дихотомичность понимания политической картины мира. Дескать, это уже не черно-белая картинка, а переливающаяся разными цветами. На наш взгляд, это не совсем так. Просто дихотомичность в Обаме не очень ярко выражена, это смешение многих разных дихотомий. Надо понимать, что глава государства, монарх, президент - это не совсем власть, как это слово понимают политологи. Президент – это, скорее, модератор, а власть олицетворяет собой аппарат, истеблишмент. Вырабатывает решения, управляет именно аппарат, в котором глава государства играет роль модератора.
Говорят, что короля делает свита. И в этом смысле президент - это его команда. И команда Обамы - это команда Клинтона. В 2000 году те люди, которые были при Клинтоне при власти, те монополии, которые формировали политику Клинтона, проиграли тем монополиям, которые впоследствии формировали политику Буша. И если вы помните, проиграли очень забавно - пересчет голосов во Флориде и прочее.
Существует такая точка зрения, что та часть истеблишмента, которая стояла за сырьевиками, нефтяниками, металлургами, за "Тексако", «Алкоа», "Шевроном" и другими, столкнулась с теми людьми, которые стояли за Клинтоном – финансистами и промышленниками. Между этими группами существует жесткая оппозиция. Оппозиция эта – очень конкретная, финансовая, а следовательно, счетная и просчитываемая. Дешевый алюминий - это плохо для "Алкоа", но хорошо для Боинг, дешёвая нефть – не хорошо для «Шеврон», но замечательно для "Дженерал Моторс" и особенно Крайслера. И если говорить на языке политэкономии, люди, которые строят своё благополучие на отношениях ренты монополий (сырьевики), прежде всего нефтяники, но и прочие, столкнулись с теми, кто стоял за производительной экономикой.
Огромное количество разных, но предельно конкретных дихотомий сливается в клубок, который разрешается путем не столько войны на уничтожение, сколько договоренностей и компромисса. Давно уже понятно, что проще и дешевле найти какой-нибудь приемлемый компромисс, чем биться до конца.
Немаловажной частью собирательных понятий "Обама" и "команда Обамы", формируемых пропагандой, безусловно, являются те книги, которые читает президент. В ходе избирательной кампании Обама, в числе прочих, упомянул такую книгу, как "Команда соперников" - биографию Линкольна. Линкольн в свое время сделал очень сильный ход, нейтрализовав своих врагов тем, что взял их в свою команду. И считается, во всяком случае, в американской прессе, что кадровая политика Обамы в какой-то мере повторяет этот подход.
Есть очень распространенный слух, который, вернее всего, никто никогда не сможет подтвердить, что люди, стоявшие стояли за командой Клинтона (и за командой Гора) в тот момент, когда столкнулись в напряженной войне с нефтяниками, которые стояли за Бушем, достигли договоренности о ротации. Они уступают Бушу с тем, чтобы он по завершении своего срока выставил слабого кандидата. Так и произошло. С самого начала предвыборной кампании совершенно было очевидно, что Обама выиграет у МакКейна.
Постепенно экономическая политика Обамы становится ясной. Это политика укрепления американской кредитно-денежной системы всеми средствами. В том числе и в ущерб политике фискально-бюджетной, например, за счет сокращения расходов или, напротив увеличения дефицита бюджета. Понятно, что у аналогии, как метода анализа, очень сомнительная репутация, но все-таки исторических примеров такой политики достаточно много, причем лучший пример - не американский, а, скорее, английский: это Чемберлен.
Торговый баланс США остродефицитен, эта страна вывозит товаров намного меньше, чем ввозит. Но американский истеблишмент довольно давно понял, что торговый баланс – вещь второстепенная, в определенном смысле искусственный показатель. Важен же баланс платежей, который кроме торговых операций включает в себя и неторговые. И прежде всего - вывоз капитала. Здесь американцам нет равных.
Федеральная резервная система США эмитирует деньги, которые даёт взаймы под смешной процент своим банковским группам. А они уже вкладывают эти средства по всему миру по большим ставкам. Иностранные партнеры американских финансистов обретают возможность получать средства на условиях лучших, чем им предоставляют местные финансовые системы.
Однако эти кредиты нужно обслуживать и возвращать именно в долларах, что постоянно подогревает спрос на них. Напечатанные в США доллары, выданные в виде кредитов за границу, должны вернуться на родину с процентами, то есть долларов нужно все больше и больше, что позволяет ФРС печатать новые деньги, не сильно опасаясь курсовых перетурбаций. При этом дефицитный бюджет США тоже заимствует деньги с этого рынка. Иными словами, у иностранцев возникает материальная заинтересованность в стабильности кредитно-денежной системы США.
Для того, чтобы эта система работала, необходимо только одно – доверие к доллару, подкреплённое вооруженной силой. В США давно уже поняли, что доброе слово, подкрепленное револьвером, по каким-то странным причинам оказывается более убедительным, чем просто доброе слово.
Но всему есть предел. Нельзя бесконечно печатать деньги, ввязываясь в дорогостоящие войны, как это делал Буш. Финансовая нужда поставила США в зависимость от сырьевых монополий, а эта зависимость, в свою очередь, стала неисчерпаемым источником все растущей финансовой нужды.
Нельзя подчинить государственное управление интересам национального производства, пока не восстановлено равновесие в бюджете, равновесие между государственными расходами и доходами. А как восстановить это равновесие, не сокращая государственных расходов, то есть, не нарушая интересов столпов господствующего режима, и не изменяя налоговой системы, не возлагая значительной части налогового бремени на крупный капитал?
Больше того, задолженность государства была в прямых интересах той фракции крупного капитала, которая господствовала через администрацию Буша. Государственный дефицит как раз и был предметом ее спекуляции и важнейшим источником ее обогащения. По истечении каждого года — новый дефицит и новый заем. А каждый новый заем давал финансовой аристократии новый удобный случай обирать государство и грабить публику, помещавшую свои капиталы в государственные процентные бумаги, посредством биржевых операций.
Вообще, неустойчивое положение государственного кредита и обладание государственными тайнами давало банкирам и их политическим помощникам возможность вызывать внезапные, чрезвычайные колебания на бирже, что неизбежно влекло за собой разорение множества менее крупных капиталистов и баснословно быстрое обогащение крупных биржевиков.
Огромные суммы, проходившие при Буше через руки государства, создавали, кроме того, возможность мошеннических подрядов, подкупов и хищений всякого рода. Обкрадывание бюджета, то есть, как любят говорить американцы, налогоплательщиков, происходившее при государственных займах оптом, при казенных подрядах повторялось в розницу, многократно воспроизводилось в отношениях между отдельными ведомствами и отдельными предпринимателями.
Администрация Буша представляла собой постоянную угрозу, постоянный ущерб для торговли, промышленности, земледелия, для интересов промышленной буржуазии, которая, спасая себя, путем компромиссов с сырьевиками смогла привести к власти Обаму под лозунгом дешевого правительства.
Верно, что администрацией Обамы были выделены крупные финансовые средства на помощь крупным компаниям. С формальной точки зрения, они идут на национализацию, выкуп и т.д. Но почему нельзя банкротить крупные компании? Это же очень рыночно и либерально, придут новые более эффективные собственники и все быстро придет в норму.
Дело в том, что последние, кто получает деньги при банкротстве - это банки. Особенно те, которые выдают кредиты под обеспечение акциями. Фактически на настоящий момент происходит вот что. Президент Обама принял решение не допустить банкротство крупных реальных, а не формальных финансовых структур. Понятно, что "Лемон бразерс", "Сити", "Мерил Линч" - это не суть финансового капитала, это одна из его множества форм. Финансовый капитал - это структуры, которые контролируются Морганами, Меллонами, Дюпонами, Вандербильтами… Большие же инвестбанки - это структуры "крышечные".
Первой перед Обамой встала задача не допустить краха реальных структур, которые финансировали промышленность. То есть, на сегодняшний момент, в случае банкротства "Дженерал моторс" пострадает государство США, но не пострадают банки, которые реально кредитовали оборот. Вполне очевидно, что те люди, которые поставили Обаму на его пост, согласились с этим условием, которое гласит: "Мы переносим на общество те риски, которые взяли на себя банки".
Но возникает следующий вопрос: как управлять экономикой дальше?
План Обамы направлен на спасение существующей мировой и национальной финансовой системы, например, в виде борьбы с инфляцией. Если мы уйдем от мелочевки, всей этой "помощи штатам", мы должны понять, что налоговые льготы означают, что бюджет США на определенный момент времени становится более дефицитным.
В определенный момент будут выпущены долговые бумаги США, которые кто-то приобретет. Заметьте, и ФРС, и правительство уверены, что их кто-то приобретет.
Ни арабские страны, ни Азия не приобретают эти бумаги напрямую, они приобретают их через финансовые группы за проценты. Т.е. на сегодняшний момент существует договоренность, что этот краткосрочный дефицит будет покрыт. План Обамы предполагает в среднесрочной перспективе резкое сокращение дефицита бюджета США. Он будет действительно финансироваться за счет увеличения государственного долга, для того, чтобы его профинансировать, нужно будет выпустить государственные облигации. Поскольку налоги увеличивать сейчас не предполагается, значит, нужно будет залезть в долги. Налоги будут выкуплены на эмитированные деньги. Эмитировать будет не подчиняющаяся Президенту ФРС. Она не подчиняется и конгрессу, она вообще очень самостоятельна.
Нормальному государственному экономисту-практику всегда приходится выбирать между двумя возможностями - либо стимулирование спроса, либо сокращение расходов. Обамовская идеология - это жесткая экономия в целях защиты двух групп. Первая - это все, кто пострадает от инфляции. Обама не хочет инфляции, и это очень важно понимать. Очевидно, что шли переговоры между людьми, которые стоят за Обамой и ФРС, и был достигнут какой-то компромисс. Вторая – крупный промышленный капитал.
Важно понимать, что в экономической политике простых правильных решений не бывает, прежде всего, потому что решения представляют собой функцию от динамически меняющихся внешних условий. Но и красивых правильных решений не бывает, потому что они должны отражать всю комплексность, все причудливые изгибы реальности, перенимая уродливость таких изгибов.
Дидактический прием многих лучших школ мира, когда ученика заставляют отстаивать одну точку зрения, а потом сразу же прямо противоположную точку зрения, призвана вовсе не подготовить бесхребетного, беспринципного, аморального шизофреника, страдающего раздвоением личности, как и полагают эти самые шизофреники. Напротив, это метод селекции, направленный на отбор потенциальных руководителей, не страдающих шизофренией, и их подготовку к принятию решений, учитывающих всю комплексность, сложность и неоднозначность мира. Этот метод в большинстве случаев работает, и мы видим это на примере экономической политики администрации Президента Обамы.
: Палеоантропология для африканистов
Читал - для общего развития, да и просто интересно - палеоантропологов (которые древних людей изучают) и вычитал следующее:
Читал - для общего развития, да и просто интересно - палеоантропологов (которые древних людей изучают) и вычитал следующее:
1. Неандертальцы - не предки людей, а двоюродные братья.
2. Неандертальцы - это очень специфический вид высших приматов, для которых было характерно, что они были специализированными хищниками, что для приматов не характерно.
3. При встрече крепкого, коренастого неандертальца с субтильными предками человека, у последних был только один шанс - они лучше плавали.
4. Тем не менее, некоторое время кроманьонцы и неандертальцы жили одновременно, а потом неандертальцы исчезли.
5. Люди появились в Африке, откуда распространились по всему свету.
6. У людей и неандертальцев есть очень маленькая группа общих генов, что означает, что в течение короткого времени они все-таки скрещивались.
7. Общие гены с неандертальцами есть у белой и желтой расы, у негров их нет.
8. То есть, когда древние люди подошли к Средиземному морю, они потрахались с неандертальцами в течение короткого времени, затем это стало считаться неприличным, и неандертальцев люди поубивали на фиг совсем. И затем пошли расселять Евроазию, а потом Америку, а заодно острова и Австралию.
9. Негры сохранили человеческую природу в неприкосновенности.
И не вызывает у меня больше вопросов, как случилось, что самая опасная тварь на Земле - белый человек, эта белокурая бестия оказалась способной подчинить негров. Одни - потомки неандертальцев-хищников, другие - заповедник исконно человеческого...