Вот Швейцер - должен был стать гением, но так им и не стал... я, правда, так и не могу понять, почему... Одного маленького шажка каждый раз не хватало. Ни Золотой Теленок, ни Мертвые души. И каждый раз в шаге от гениальности останавливался... В одном маленьком шаге...
Правда, он сдулся на запредельно вульгарных Маленьких трагедиях - мечте продавщиц советских магазинов о Большом стиле... Страшно подумать, что продавшись продавщицам 200-й секции ГУМа, он продал душу Врагу рода человеческого... И любой, кто продавался советским продавщицам и одиноким учительницам литературы в старших классах, неизбежно продавался и Сатане...
Или, может, я настолько непереносимо завидую несостоявшемуся гению Швейцера, что окончательно лишился способности к рефлексии?
Comments
|
![[info]](http://lj.rossia.org/img/imported-profile.gif){kind=small}
Какая чушь.
Можешь смело убить этот пост, оставив только последнюю фразу, заменив в ней слово "несостоявшемуся" на "состоявшемуся".
А уж поставить рядом действительно пошловатого Золотого телёнка с действительно, по гамбургскому счету гениальными Маленькими трагедиями - это надо долго думать:)).
НизачОт.
Можешь смело убить этот пост, оставив только последнюю фразу, заменив в ней слово "несостоявшемуся" на "состоявшемуся".
А уж поставить рядом действительно пошловатого Золотого телёнка с действительно, по гамбургскому счету гениальными Маленькими трагедиями - это надо долго думать:)).
НизачОт.
(Reply to this) (Thread)
|
Мы с детьми ставили "Пир во время чумы". Переживали, осмысливали каждую пушкинскую реплику.
А потом, уже после премьеры, посмотрели фильм Швейцера. Стало жутко: он ведь перевернул финал, вложил противоположный пушкинскому смысл! У него гимном чуме ставится точка, а всё дальнейшее переживание - настоящая внутренняя трагедия Вальсингама - выпущено! И я с горечью убеждаюсь, что очень многие воспринимают гимн как положительное, как жизнеутверждение, как образец, "есть упоение в бою" - как лозунг!
Браниться, может, и "низачотно", но зловещесть чувствовалась явственно.
А потом, уже после премьеры, посмотрели фильм Швейцера. Стало жутко: он ведь перевернул финал, вложил противоположный пушкинскому смысл! У него гимном чуме ставится точка, а всё дальнейшее переживание - настоящая внутренняя трагедия Вальсингама - выпущено! И я с горечью убеждаюсь, что очень многие воспринимают гимн как положительное, как жизнеутверждение, как образец, "есть упоение в бою" - как лозунг!
Браниться, может, и "низачотно", но зловещесть чувствовалась явственно.
|
"убеждаюсь, что очень многие воспринимают гимн как положительное, как жизнеутверждение"
странно, мне как раз такая трактовка не встречалась:)
странно, мне как раз такая трактовка не встречалась:)
|
А мне недавно вспомнилась это "есть в упоение в бою" при виде одного местного р-революционера. Погуглил для сверки - и узнал такое, и удивился! Но с другой стороны, Швейцер ведь к тому и подвёл, сделав гимн финалом - стереотип восприятия финалов не мог к этому не привести.
(Reply to this) (Parent)
|
Не люблю выделять, что в любимых фильмах и эпизодах принадлежит актерам, а что режиссерам. Но Барон и Сальери, Гуан, Лаура - ни убавить, ни прибавить! Для меня после этого фильма все они могут быть только такими, как у Смоктуновского, Высоцкого, Алимовой.