tapirr

Два ощущения: одно вчера, другое сегодня.

Но об одном и том же.

Вот по ТВ, скажем, показывают сюжеты\как бы док. фильмы об истории той улицы да этой. Преимущественно окраинных: какая была там деревня, да какому графу она принадлежала, да сколько было крестьян. Или царские угодья, но потом - странным образом - фабричный район. А потом - панорамой - нынешний Вавилон на этих местах.

И очень остро тогда чувствуешь то, что (на самом-то деле) всё время где-то сидит на дне сознания:

КЫСЬ

После катастрофы это всё звучит так странно!.. Какие крестьяне? Какая деревня на этом месте? Что такое деревня?...

А сегодня услышал на улице, как одна женщина к другой обращалась по имени - отчеству. Причём какое имя-отчество - забыл, обычное какое-то, но так это прозвучало архаично, так по-русски как-то, что сразу стало мне понятно: так современных жителей этих территорий звать нельзя. А то можно подумать, что это тот же народ, что жил здесь в бывшие времена, а это, конечно, не так.

И в этом смысле глубоко правы были большевики, что не только перепахивали кладбища (а как без этого уничтожить самосознание народа), но и имена стали прививать свои, иные (ну, вы знаете эти клички: Сталина, Владлен, Марксен, Октябрина, Нинель и т.п.) Они ясно говорили этим: с тем народом мы даже называться одинаково не хотим.

Так вот и нынешние россиянцы не имеют права называться Александрами Николаевичами, Мариями Дмитриевнами, Евгениями Георгиевнами. Пусть будут Стабилизациями, Вертикалями, Планпутами и Энсверхдержами.

Представляете: "Планпут Иванович, Вас к телефону!" и т.д.