http://echo.msk.ru/att/element-502710-s
Принимает участие протоиерей Александр Борисов.
Читать: Часть 2 (Часть 1 здесь)
Е.КИСЕЛЕВ: Когда отец Александр погиб – о его гибели мы еще поговорим отдельно, но я вот о чем хотел спросить… когда он погиб, в письме по этому скорбному случаю, которое было написано патриархом Московским и Всея Руси Алексием Вторым, говорилось буквально следующее, я цитирую: «В своем богословском дерзновении отец Александр иногда высказывал суждения, которые без специального рассмотрения нельзя охарактеризовать как безусловно разделяемые всей полнотой церкви». Вот что это значит?
ОТЕЦ АЛЕКСАНДР БОРИСОВ: Ну, знаете, если это та статья, которую я помню, там были и дальше слова…
Е.КИСЕЛЕВ: Да, безусловно: «Что ж, надлежит быть разномыслиям между вами, дабы явились искуснейшие». Это, я понимаю, из Священного Писания цитата.
ОТЕЦ АЛЕКСАНДР БОРИСОВ: Да, это цитата из Послания апостола Павла. «И надлежит быть разномыслиям между вами, дабы открылись искуснейшие». Суждения о жизни церкви, о воплощении Евангелия в нашу жизнь, они не могут быть абсолютно все одинаковые. Естественно, есть разные мнения. И именно в обсуждении церковь и находит правильное применение. Святейший патриарх ни в коем случае не пишет, что какие-то мнения неправильные и так далее. Не были приняты всей полнотой - это нормально. Когда человек скажем что-то новое, что-то важное, церковь не сразу это принимает.
Так что это и есть признак творческого подхода – и к жизни, к применению Евангелия в условиях нашей конкретной жизни. Так что тем самым как бы эти поиски, эти суждения нестандартные не отвергаются, не осуждаются, а признаются правильными, чтобы в процессе обсуждения церковь и находила истину. Понятно, что истина нам открыта во Христе, в Евангелии, но применение к конкретным обстоятельствам – это уже дело нашего человеческого творчества.
Е.КИСЕЛЕВ: Ну а враги на идейной, на богословской почве были у отца Александра?
ОТЕЦ АЛЕКСАНДР БОРИСОВ: Конечно. Видите, и в то время, и сейчас главная линия фронта проходит по вопросу о взаимоотношении с другими христианскими конфессиями – отношения с католиками, протестантами. В течение многих лет официальная идеологией нашей Русской Православной церкви в советское время было экуменическое движение, то есть работа для взаимного узнавания, понимания, уважения друг к другу, сотрудничества, помощи. Я думаю, что это нормально. Это то, о чем неоднократно молится сам Господь Иисус Христос.
Е.КИСЕЛЕВ: Но есть люди, которые говорят о ереси экуменизма, если мне память не изменяет.
ОТЕЦ АЛЕКСАНДР БОРИСОВ: Да, это их частное мнение. Потому что я вам говорю – Христос молился «Да будут все едины…», Он несколько раз говорил – чтобы они были едины. Естественно, у разных людей разные мнения, разные подходы, это все совершенно естественно. Но – «Будьте все едины, потому что по тому узнают, что вы Мои ученики, если вы иметь любовь между собой». То есть это не просто некий абстрактный призыв. Это признак – по нему узнает мир, что Я послал вас, если вы будете едины между собой. Потому что всякая человеческая идеология несет в себе разделение.
Но то человеческое, что привносится в христианство, результат культуры, логических различий, темперамента, психологии и так далее, оно и создает эту почву разделения. Но в самом главном мы именно призваны быть едины. Потому что мы читаем одно и то же Евангелие, одну и ту же Библию, мы исповедуем одного и того же Иисуса Христа. И когда начинаются споры по поводу того. Ножки Христа были пробиты двумя гвоздями или одним гвоздем, и если двумя, то это, значит, наше распятие, а если одним гвоздем, то это не наше распятие, нам чуждое, еретическое, ну, это полная чепуха. Понятно. Я сам был в Кельне – там висит распятие, подаренное в 11-м веке византийским императором кельнскому архиепископу, где ножки пробиты двумя гвоздями, то есть по восточной традиции.
Но никому в голову не приходит в Кельне этот подарок замечательный, это распятие убирать, потому что нетрадиционно – по западному там должен быть один гвоздь. Это детали, о которых не нужно спорить. Наш замечательный историк, философ Сергей Сергеевич Аверинцев тоже говорил, что то, что разделяет христиан, несравненно меньше того, что нам объединяет, того, что является для нам общим. И вот именно по этой линии и происходил этот раскол. Он особенно сеялся после 90-го года, когда церковь стала с точки зрения государства легальной, лояльной, когда это не стало запрещено, когда хлынули массы людей, нахлынули вчерашние советские люди, воспитанные в советской идеологии, которая в сущности идеология языческая, - что мы окружены врагами, американские империалисты, германские реваншисты и так далее. Вот с этим пришли люди. Ну, произошла смена названий. Теперь уже наши враги, которые нас окружают и ждут нашего падения, это не американские империалисты и германские реваншисты, а это масоны или там жиды, католики, протестанты и так далее. То есть людям всегда хочется иметь врагов.
Е.КИСЕЛЕВ: В результате агрессивный антикатолицизм, который появился вдруг откуда ни возьмись…
ОТЕЦ АЛЕКСАНДР БОРИСОВ: Вы знаете, даже не антикатолицизм, это просто обычная ксенофобия, то есть страх перед всем чужим, непонятным, не нашим. Это всегда какой-то комплекс неполноценности, который обратной стороной имеет стремление доказать, что вот мы-то самые лучшие, мы хорошие, а они плохие. Знаете, как фарисей молился в храме – что я вот такой правильный, соблюдаю правила, не такой, как прочие человеки, - вот этот мытарь, а второй молился только - «Боже, будь милостив мне, грешному».
И Господь сказал, что вот этот второй ушел более оправданный, чем первый, потому что всякий, кто превозносит себя, его Бог смиряет, а кто себя наоборот унижает, того Бог возвышает. Так что вот это стремление все время доказать, что мы лучше, чем все остальные, оно и есть это самое фарисейство, и есть эта самая гордыня. И это совершенно противоположно духу Евангелия. Отметки нам будет Бог ставить, а не мы сами. Поэтому нам лучше занимать скромные позиции. Да, у нас есть замечательное сокровище, у Русской Православной Церкви, которое выступает как свидетельство того, что это действительно огромная, мощная, государство образующая сила, – наша русская культура 19-го века, да и 20-го тоже. Она вся выросла именно из христианства. Именно в православном варианте. И та литература, которой мы гордимся, которая действительно является тем вкладом в такую мировую сокровищницу культуры, она порождена была именно православием. Это факт.
Е.КИСЕЛЕВ: Я напомню – сегодня гость нашей программы священник отец Александр Борисов. Мы вспоминаем об Александре Мене – знаменитом богослове, священнослужителе, авторе многих книг, которые до сих пор издаются и читаются людьми, которые либо уже уверовали, либо только начинают свой путь к вере. Отец Александр погиб в 1990-м году. Это случилось 9-го сентября. Я не знаю, помните ли вы, вы приходили тогда с Глебом Якуниным – я вел программу «Утро», называлась она еще «120 минут» на Первом канале тогда еще Центрального телевидения СССР. Но слава богу, в то время уже можно было после гибели такого человека позвать двух священников, мы говорили о том, что могло послужить причиной его гибели. Он был убит, убит на рассвете, когда шел от своего дома на поезд, чтобы ехать вот в эту Новую деревню, где он служил практически всю жизнь.
ОТЕЦ АЛЕКСАНДР БОРИСОВ: Да, последние 20 лет.
Е.КИСЕЛЕВ: Было следствие. Так оно ни к чему не привело, убийцы его не найдены, организаторы этого убийства не найдены. У вас есть какая-то своя версия, что случилось?
ОТЕЦ АЛЕКСАНДР БОРИСОВ: У меня есть вот какая версия. Исходит она из того, о чем мы перед этим говорили. Что видение и понимание христианства и православия отцом Александром отличалось от видения и понимания некоторых кругов и среди низшего звена церкви, недавно пришедшего, фанатично настроенного, и понимания, которое, видимо, разделялось рядом подразделениями этих самых компетентных органов, для которых христианство, проповедуемое отцом Александром, православие, выглядело не тем. Потому что это обычное дело – когда государственные структуры стремятся имеющееся течение, тем более такое мощное, как церковь, адаптировать к своим целям. И тогда ведь был период – конец 80-х годов, когда возникали как бы разные течения, как в ЦК – Лигачев не разрешает, а Яковлев разрешает какую-нибудь передачу. То же самое было, по-видимому, и в компетентных органах КГБ. И по-видимому, часть из них, поскольку единоначалие пошатнулось, решило убрать этого человека – слишком активного, слишком эффективного в своей проповеди, выступал он почти каждый день и даже вышел на телевидение.
Летом 90-го года отца Александра пригласили сказать о смысле жизни, не говоря ни слова о Боге. Он согласился и говорил в тех понятиях и терминах, понятных интеллигентному образованному человеку. Ну и не только, конечно. И думаю, что на этом субстрате и родилась идея убрать слишком влиятельного священника, который излагает не то христианство, которое нам нужно. И было принято такое решение. Почему это так – потому что я просто знаю людей, радиожурналистов, которые вели беседы с отцом Александром, его приглашали, транслировали по радио. После убийства, во-первых, записи исчезли сразу – видеозаписи, аудиозаписи - из студий. Это не могли сделать простые уголовники. Даже были звонки с угрозами – «Вот мы знаем, ваша дочь едет в таком-то автобусе», пятое-десятое, намеки ясны. Так что эти свидетельства, которые никак не подключались к делу, говорят о том, что это было не просто уголовное преступление, совершенное каким-то случайным человеком. Следствие велось – много людей приглашалось и из окружения отца Александра, так что у нас есть возможность представить себе картину, - оно велось всячески так, чтобы увести от сути дела куда-то в сторону.
Е.КИСЕЛЕВ: А вы читали книгу журналиста Сергея Бычкова из «Московского Комсомольца»? есть такая книга об убийстве Александра Меня.
ОТЕЦ АЛЕКСАНДР БОРИСОВ: Да. Но я сейчас уже не очень помню содержание, но я думаю, примерно в таком же русле.
Е.КИСЕЛЕВ: Я, собственно, поэтому и вспомнил о ней. Ее можно, кстати, кому интересно – сейчас просто нет времени подробно пересказывать все, что там написано, но там как раз, по-моему, целая глава этой книги посвящена тому, как удивительным образом следствие все время старалось уйти куда-то, что называется, вбок. И эта книга выложена в Интернете. Если зайти на сайт aleksandrmen.ru, там много разных материалов – и биографических – о священнике Александре Мене, и в том числе там можно найти эту книгу, где история убийства и история последующего следствия и попыток повесить это убийство на совершенно посторонних, не имеющих никакого отношения к этому людей…
ОТЕЦ АЛЕКСАНДР БОРИСОВ: Там был сосед, ранее судимый, который вроде похож…
Е.КИСЕЛЕВ: Да, сосед, которого вроде арестовывали, выпускали, опять арестовывали. В общем, это все в конечном счете…
ОТЕЦ АЛЕКСАНДР БОРИСОВ: Но на следственном эксперименте он даже толком не мог ничего показать, куда он бросил портфель. Туда, потом туда – там не нашли. Ну, какое-то было подставное лицо, это ясно. И там же появилось в этом момент чуть ли не сорок или тридцать человек, которые взяли на себя, что это они сделали. Уже сидевшие, но недавно взятые. Почему – потому что, конечно, это внесет разнообразие в их тюремную жизнь. Будут возить на следственные эксперименты, показывать, туда-сюда.
Е.КИСЕЛЕВ: А кстати, вы обратили, наверное, внимание на то, что многие бывшие оперработники Комитета Госбезопасности сейчас стали истовыми православными и как раз – скажем так аккуратно – принадлежат к наиболее консервативным, реакционным кругам православной церкви.
ОТЕЦ АЛЕКСАНДР БОРИСОВ: Ну, это понятно. Потому что такое обращение происходит не по принципу такого покаяния, обращения, поворота, а по принципу адаптации имеющейся некой силы православной церкви, очень импозантной, культурной, красивой. Применение к моей жизни. Вот у меня есть какая-то жизнь, а плюс в нее еще войдет какая-то сила, которая будет мне помогать, моим целям, которая будет создавать такой имидж более импозантный, некое санкционирование свыше моей работы, моей деятельности, когда во главу угла ставится не Христос и Бог, а государство, сила, чтобы нас боялись. И так далее. Вот можно так повернуть христианство. Ну, это просто продолжение советского менталитета в новых условиях, когда церковь становится признанной.
Е.КИСЕЛЕВ: А правда, что Александр Мень был духовником многих известных деятелей творческой интеллигенции, скажем так?
ОТЕЦ АЛЕКСАНДР БОРИСОВ: Да, это правда. У него крестился Александр Галич и приезжал к нему туда. Известная песня «Когда я вернусь» написана о церкви в Новой деревне. Надежда Яковлевна Мандельштам, Фазиль Искандер, хотя крестился он позже, многие. Я, может, многих просто и не знаю. Но действительно он пользовался популярностью.
Е.КИСЕЛЕВ: А Солженицын?
Обсуждение места для храма
ОТЕЦ АЛЕКСАНДР БОРИСОВ: С Солженицыным они были знакомы. Они очень как-то друг другу поначалу понравились, даже вместе ездили куда-то в Подмосковье выбирали место для будущего храма восстановления России. Я помню, отец Александр очень поразился его такой твердой уверенности, что христианство восторжествует в России.
Но потом они вскоре разошлись. И понятно, почему. Потому что для Солженицына все-таки идея мощного государства и церкви, православия как некоего орудия для мощного государства была доминирующей. Для отца Александра доминирующей была все-таки идея Христа, обращения к Нему, «Ищите Царствие Божие, остальное приложится». Это существенное различие.
Кстати, в книге «Дневники отца Александра Шмемана», замечательная книга, где он тоже рассказывает о Солженицыне, о своем первом знакомстве, о восторге, который вызвала личность Александра Исаевича, и потом вот это вот расхождение, некое охлаждение в отношениях именно по этой же линии – что все-таки впереди: государство или Христос.
Е.КИСЕЛЕВ: Для отца Александра Меня вопрос этот решался, как я понимаю, однозначно.
ОТЕЦ АЛЕКСАНДР БОРИСОВ: Конечно. Потому что прежде всего – ищите главного, ищите цели, ищите вот этого импульса спасения, осмысления всей жизни. Тогда все остальное построится.
Е.КИСЕЛЕВ: Ну что ж, отец Александр, спасибо вам большое за то, что вы пришли сегодня к нам в студию и приняли участие в этой программе. Я напомню – сегодня программа «Наше все» была посвящена священнику, отцу Александру Меню, выдающемуся русскому богослову и проповеднику, и о нем сегодня рассказывал нам протоиерей, отец Александр Борисов, священник храма Косьмы и Дамиана, что в Столешниковом переулке в Москве, человек, который был знаком с отцом Александром с самого детства. Еще раз спасибо.
![[info]](http://lj.rossia.org/img/imported-profile.gif){kind=small}