Не только в интеллектуальном сообществе, но и среди простых верующих часто обсуждается судьба церковнославянского языка.

На повестке дня таких обсуждений несколько вопросов:

заменить ли его национальным (русским или украинским) языком,

или отредактировать настолько, чтобы он стал понятен верующим без дополнительной филологической подготовки.

В последнем случае речь идет о замене архаичных слов и оборотов на современные и более понятные, а зачастую, среди наиболее продвинутых пользователей языка, и о глобальном пересмотре переводов на предмет их соответствия греческому оригиналу.

По пути замены церковнославянского языка современным национальным уже больше полстолетия шагают южнославянские православные – болгары, сербы, македонцы и черногорцы. ( Read more... )

Не всегда отличаются качеством и оригинальные непереводные сочинения на церковнославянском. Глубокий знаток русской духовной традиции Георгий Федотов писал: «… Когда русский книжник брался за перо, он мучительно выдавливал из себя фразы на языке, на котором он никогда не говорил, слова которого были ему близко знакомы, - даже интимно дороги в связи с молитвой, - но грамматические формы которого оставались мертвым бременем. Язык не окрылял его вдохновения, а сковывал его. В каждой строке он сползал невольно с непривычных ему ходуль на родную землю, писал неуклюжим, гибридным языком, которого сам стыдился, и одерживал словесные победы только там, где русская стихия, прорываясь, ломала чуждые ей формы. Чем ученее, тем мертвее, чем неграмотнее, тем выразительнее. Таков странный закон древнерусской письменности» [Федотов Г. П.  Славянский или русский язык в богослужении // Путь. - № 57. - 1938. - Сент.-Окт. - С. 8].

Большинство священников РПЦ - респондентов сайта «Православие и мир», проводившего опрос о языке богослужения высказались за русификацию церковнославянского («адаптированный церковнославянский», «понятный церковнославянский»). Этот факт свидетельствует о том, что нельзя идеализировать удобовразумительность нынешнего богослужебного языка его пользователям. Об абсолютно полном непонимании языка даже воцерковленной молодежью свидетельствует другая публикация того же портала.

Призывающие же признать церковнославянский язык «словесной иконой», во-первых, не очень хорошо понимают слово «икона», т. е. образ (образом чего является церковнославянский – не того ли древнегреческого, на котором совершались языческие богослужения?), во-вторых, зело напоминают немецких епископов «трехъязычников», с которыми как раз и полемизировали славянские просветители. Прот. Сергий Желудков в своих «Литургических заметках» писал:

«Консерваторы думают, а иногда и прямо говорят: зачем церковному народу эта затруднительная ясность — нет, будем читать Писание на непонятном языке, нараспев, и пусть оно так и остается для народа под покровом священной таинственности. Видят даже некую особую мудрость иерархии в том, что от народа так закрыто Писание и так закрыта Евхаристия: мол, охраняется святыня. Да — но какою ценою? Ценою самой святыни! Ибо в конечном счете мы остаемся без Писания и без Евхаристии».

( Read more... )