tapirr

Всегда есть шанс встретить 1 одного божьего слугу на миллион фанатиков.
Только надо до этого дожить, а то ведь фантики шутит не любят.
Идут ли в зачет личные качества одного человека?

Письмо американского генерала Чонга: http://kassandra1984.livejournal.com/4008.html

Уважаемые люди западной ментальности. Я говорю и о пасторе, и о комментаторах. Вы совершенно не понимаете Востока. Вы проецируете привычные вам модели человеческого общения на встретившиеся в жизни ситуации и делаете выводы в соответствии с вашей оценкой и вашей логикой. Я не буду говорить о данном конкретном имаме, но в целом должна предостеречь от поспешности. Итак:

У западного человека существует понятие дружбы, которое в той или иной степени священно. С другом мы можем раскрыться душой, ничего не тая. Друга нельзя предать. Ради друга можно пожертвовать собой. Это важный момент, который надо отметить сразу. В мусульманстве понятие дружбы отсутствует, что отчасти сохраняется даже среди арабских христиан. Существует интерес и воля клана, определяющие поступки его членов. Ты можешь быть "другом навек" хоть 20 лет подряд, но если в какой-то момент интерес клана сказал "убей" (я не утрирую даже), то тебя не станет.

Если западный человека общается с другим человеком так, как этот имам, это значит, что он вводит этого человека в круг своих друзей. Для восточного человека это не значит ровным счётом НИЧЕГО.

Больше того. Я вам скажу, что ТАК у вас и не получится. Надо с молоком матери впитать вековую культуру восточного гостеприимства, умения всячески ублажать, предупреждать желания, "Слушать собеседника так, как будь-то самого Мухаммеда" и прочая. Никакая западная прислуга, даже самая вышколенная, не тянет на это умение растворить клиента в ощущении комфорта, сделать его центром вселенной, шахом, ханом, учителем и всем, чем он пожелает себя вообразить. И всё это без малейшего напряжения и наигрыша, который непременно возник бы у человека западного.

Человек западной (читай христианской, даже если это восточное христианство) культуры будет считать себя обманщиком и предателем, если его внешнее поведение не будет хоть в какой-то мере адекватно отражать глубинные, онтологические, сущностные движения его души. Он может играть, но когда-нибудь сорвётся; он будет стараться выяснить проблемные отношения или от них уйти и замять, но изображать глубочайшее взаимопонимание ему будет тягостно. А восток и не играет, и не изображает ничего. Он просто не вкладывает в это такого значения. Этот благостный компот потому так гладко течёт и так легко усваивается, потому что ни через что не проходит: это веками отработанная ширма, форма, стилистика. Это не ложь в нашем понимании. Это как кокетство некоторых женщин, которые вовсе не собираются со всеми подряд спать, но не кокетничать не могут - природа их такая.

Я ещё раз повторяю, что не имею в виду данного конкретного имама, но просто предостерегаю от поспешности. Делать вывод о святости (в нашем, опять же понимании) или даже просто глубинной доброжелательности восточного человека после одного разговора за столом, несколько преждевременно.