Саша Орешкин родился в обычной уральской семье. С детства Саша обладал параноидальными наклонностями. Саша боялся привидений, темноты и семени на подушке. А больше всего Саша боялся смерти. Это и подтолкнуло Сашу к изучению религии. В религии Саша искал ответ, который ищут все религиозные последователи - как победить смерть? Ответ Саша так и не нашёл, но зато нашёл новые страхи. Теперь Саша также боялся попасть в ад, чертей и раскалённых костров.

Поскольку кругозор Саши был ограничен, дальше христианства и авраамических религий Саша не пошёл... Особенно его увлекло учение так называемых гностиков, которые необычно трактовали учение Христа. Также Саша очень полюбил ислам за его отношение к женщине, Каббалу и Лайтмана.

Как человек религиозный, секс Саша считал низменным и пошлым занятием. Но вот какая беда - секса то всё равно хочется. И душа к высоким материям стремится. И Саша нашёл выход - когда ему хотелось секса, он вызывал на дом проституток, потом ему секса уже не хотелось и он всецело посвящал себя высоким материям. С женщинами у Саши сложились особые отношения. Саша с подозрениям относился к семейным ценностям и очень боялся женского контроля. Поэтому связи Саша предпочитал кратковременные и непрочные. Очень Саша уважал проституток. Проститутки самые честные и порядочные женщины, утверждал Саша, они не стремятся затащить мужика под венец и потом его контролировать, с ними просто - ты ей деньги, она тебе секс.

Также Саша очень боялся ФСБ, масонского заговора, скрытых видеокамер... Что впрочем не должно нас удивлять, так как Саша был человеком очень боязливым и этого в принципе не стеснялся.

В жизни Саши были две вещи, которые он ненавидел - это масоны и русские. Русских Саша с удовольствием называл москалями и рабами империи. А масонов он не любил за то, что они не дают ему жить. А у Саши мечта была - он хотел ото всех огородиться и собственную страну создать, а тех, кто на его страну наезжают, ружьём отстреливать. Но вот беда! Масоны ни страну создать, ни ружья, ни ружьишка даже не дают. Вот ведь гады! Но Саша не расстраивался.