Столетье, лучшее для историка

Знаменитый автор нашумевшего романа
у поклонников творчества знаменитой писательницы Елены Харьковой, автора нашумевшего романа о любви "И все-таки я люблю", появится уникальная возможность пообщаться с любимой писательницей

Жорж Санд знаю. Маргарет Митчелл знаю. Даже Дарью Донцову знаю. Елену Харькову не знал.

Вадим рванул полы пальто девушки, и пластмассовые пуговицы разлетелись в разные стороны. Верочка стояла потрясённая неожиданной вспышкой гнева любимого. Таким она его никогда не видела. Вадим хотел ещё крикнуть Верочке что-то обидное, но его взгляд остановился на пышной груди девушки, лишь чуть-чуть прикрытой тканью. Злость тут же улетучилась, и Вадимом вдруг овладело такое сильное желание, что он не удержался и стал целовать нежную кожу груди и шеи. Машинально он нажал на кнопку «Стоп», и лифт остановился между этажами. Верочка ничего не понимала, ведь только что он на неё кричал, а теперь целует! И если раньше она ему не позволяла никаких вольностей, то теперь, не желая его ещё больше злить и радуясь такому быстрому примирению, Верочка обняла Вадима. А он, не видя сопротивления, уже не мог остановиться. Нежно шепча: «Верочка... Верочка... Верочка», – он стал ласкать её и полез под платье. Верочка была в шоке. Она понимала, что нельзя этого допускать, но её слабое: «Вадимчик, не надо», – он закрыл страстным поцелуем. Когда тело пронзила острая боль, Верочка вскрикнула, но Вадим прикрыл ей рот ладонью. «Тише, милая моя, любимая, тише», – шептал он, целуя мокрые от закапавших слёз щеки. Дыхание Вадима становилось прерывистым, и вскоре из груди его вырвался тихий стон наслаждения.

Вот теперь знаю. Из груди моей вырывается тихий стон наслаждения. Мы, Вадимы, такие.