Столетье, лучшее для историка
[Most Recent Entries]
[Calendar View]
[Friends View]
Friday, June 17th, 2011
Time |
Event |
8:37a |
«Самолет - русское изобретение» Разбирая книжные полки, обнаружил известную в свое время брошюру, ярко иллюстрирующую известную поговорку "Россия - родина слонов". Вскоре после войны в Советском Союзе развернулась борьба за приоритет всего русского во всех областях. При этом наряду с действительно классическими результатами (периодическая система Менделеева, ортогональные полиномы Чебышева и др.) превозносились и достижения, оставшиеся практически неизвестными за рубежом и не оказавшие влияния на развитие мировой науки и техники. В частности, подняли на щит и историю с воздухоплавательным аппаратом А.Ф.Можайского - человека безусловно достойного и заслуженного, но никак не автора изобретения мирового класса. Предлагаемая читателям стенограмма лекции И.Ф.Шипилова дает представление о вполне типичных методах пропаганды того времени. Зажим всего русского иностранцами (вплоть до прямой работы в высших армейских кругах зарубежных спецслужб), слепота царского правительства и тому подобное - приемы известные и в другие времена, но во второй половине сороковых годов XX столетия они особенно процветали. Впрочем, судите сами. Ввиду большого объема текст брошюры разбит на несколько постов. Метки типа {9} указывают конец страницы с соответствующим номером. Орфография подлинника ("эксплоатация", "клиппер" и т.п.) сохранена. Буду признателен за сообщения об ошибках сканирования.  ( Дальше ) | 8:37a |
«Самолет - русское изобретение» (часть 2) Александр Фёдорович Можайский родился 21 (9) марта 1825 года в семье моряка — вице-адмирала Можайского, служившего на флоте в качестве начальника военно-морского порта. Он рано увидел море и полюбил его. В семье все жили морем — событиями на кораблях и в портах. Как это было принято в семьях потомственных моряков, по исполнении двенадцати лет Можайского отдали учиться в морской кадетский корпус. В январе 1841 года, шестнадцатилетним юношей, Александр закончил с отличием морской кадетский корпус и был зачислен на военную службу в императорский Балтийский флот в качестве гардемарина. Через год его произвели в мичманы и назначили в семнадцатый флотский экипаж. Он плавал в Балтийском море на фрегатах «Мельпомена», «Ольга», «Александр Невский», позднее на шхуне «Радуга» крейсировал в полярных водах. ( Дальше ) Известно, что в те времена ещё не существовало аэродинамических труб, то есть специальных приспособлений для продувки моделей искусственным потоком воздуха. Все свои опыты Можайский проводил над моделями, свободно перемещающимися в воздушном пространстве. Научные результаты и значимость этих опытов были впоследствии подтверждены многими учёными.{12} Постройкой моделей самолёта, которые свободно летали даже с нагрузкой в килограмм, Можайский практически доказал возможность полёта аппарата тяжелее воздуха. Эти работы русского изобретателя открывали новую страницу в истории науки и техники.
[1] Из документов ЦГВИАЛ, д. 618, л. 22. 1876. [2] «Новое время» от 22 ноября 1910 года. [3] «Кронштадский вестник» №5 за 1877 год. [4] Из документов ЦГВИАЛ, д. 740, лл. 173-174, 1878. [5] Морская газета «Кронштадский вестник» от 24 января 1877 года. | 8:37a |
«Самолет - русское изобретение» (часть 3) *** Изобретатель представил на рассмотрение правительственной комиссии проект летательного аппарата для постройки его в натуральную величину. «В конце семидесятых годов Александр Фёдорович решился подвергнуть своё изобретение суду научной критики,— отмечает в своих воспоминаниях старший сын Можайского,— предложив военному министерству использовать свой проект для военных целей в предстоящей войне с Турцией. В январе 1877 года, по распоряжению военного министра графа Милютина, была образована особая комиссия из специалистов и учёных для рассмотрения проекта»[6] В составе этой комиссии были представлены: знаменитый русский учёный Д. И. Менделеев, генерал-лейтенант Зверев, профессор Николаевской инженерной академии полковник Петров, член морского технического комитета полковник Богословский и военный инженер Струве. ( Дальше ) 3 ноября 1881 года департамент торговли и мануфактур выдал капитану 1-го ранга Александру Можайскому привилегию (патент) на воздухоплавательный снаряд. В ней указывалось, что на «сие изобретение прежде сего никому другому в России привилегии выдано не было». Так, под давлением общественного мнения передовых русских людей изобретение А. Ф. Можайского получило официальное признание.
[6] «Новое время» от 22 ноября 1910 года. [7] ЦГВИАЛ, д. 749, лл. 1—7. 1877. [8] ЦГВИАЛ, д. 749, лл. 13-14. [9] Из документов ЦГВИАЛ, д. 749, л. 173. [10] ЦГВИАЛ, д. 749, л. 196—197. [11] Из документов ЦГВИАЛ, д. 749, лл. 192—193. [12] Там же, лл. 200—202. [13] Из документов ЦГВИАЛ, д. 749, лл. 200—202. | 8:37a |
«Самолет - русское изобретение» (часть 4) Испытание летательного аппарата, созданного Александром Можайским, было назначено на (20 июля) 1 августа 1882 года. Механик Иван Никифорович Голубев и столярные мастера Н. Яковлев и А. Арсеньев работали несколько дней, не уходя с военного поля.{18} Накануне испытаний самолёта в газете «Петербургский листок» была напечатана корреспонденция, в которой указывалось, что «у нас в Петербурге действительно устраивается летательная машина, на которой учёные, инженеры-строители намерены перелететь из Петербурга прямо на Всероссийскую выставку». ( Дальше ) Советская авиация, созданная умом и трудом героического советского народа, явилась одним из важнейших средств, обеспечивших победу наших Вооружённых Сил над сильным и коварным противником, каким была немецко-фашистская армия. Немеркнущие традиции русской авиационно-технической мысли прошлого беспримерно умножены и широко развиты нашими советскими авиаторами и в послевоенные годы, годы дальнейшего укрепления боевой мощи Вооружённых Сил первого в мире социалистического государства.{24}
[13] Из документов ЦГВИАЛ, д. 749, лл. 200—202. [14] «Новое время» от 30 сентября 1910 года. [15] «Новое время» от 22 ноября 1910 года. [16] ЦГВИАЛ, д. 749, л. 218. | 8:57a |
Сегодня - его столетие  Облик и речь Виктора Некрасова – знаменитого "Вики", – как только вызовешь их на сцену театра памяти, немедленно влияют на твой собственный ритм, слово, тонус, пульс. Образ его собирается из двух контрастных половинок: элегантный, старой выучки интеллигент, художник, прозаик, франкофил, боевой офицер, автор лучшей книги о войне 1941—1945 годов, человек редкой гражданской отваги, в 60-х годах бросивший вызов всесильной компартии, испытавший преследования и обыски диссидент – это один портрет. Но веселый смутьян, матерщинник, выпивоха, нарушитель спокойствия, легкомысленный гуляка и «зевака» – совсем другой? Нет, тот же самый. Экзотическая птица в советском писательском парке: человек такой «опасной» независимости в речах и в манере поведения. Включаю свет, на моей сцене милые сердцу эпизоды встреч с прекрасным Викой. "Таганка" прибыла в город Киев, и начались бурные гастроли в столице УССР. В самые первые дни мы собрались в доме друзей Виктора Некрасова: Ю.Любимов, В.Высоцкий, И.Дыховичный, Б.Хмельницкий… – "узкий круг революционеров". Виктор Платонович "правил бал", делал шутливые напутствия гастролям – кого любить, кого опасаться, ярко обматерил местных шефов "Союза письмэнников", припомнил свою речь над Бабьим Яром, но начал вечер очень серьезно: давайте помянем Никиту Сергеевича Хрущева (накануне почившего в Москве). Виктору Некрасову крепко досталось от "Никиты", много судеб сломала неуемная, немудрая "культурная политика" героя XX съезда. Прозвище "туриста с тросточкой" на слух безобидно, а в жизни писателя накликало больше беды, чем шуток. Хрущевская метла начисто выметала – от Б.Л.Пастернака до В.П.Некрасова. Но своим тостом Вика обратил нас к несчастной истории России, а на этом фоне имя Хрущева звучало добром. Реабилитация сталинских жертв, безуспешная репетиция свободы в рабской стране, приоткрытый "железный занавес" и такие перемены в кремлевских теремах, что впервые вождю-изгнаннику дали умереть своей смертью, – по мнению писателя, будущая Россия, если не сгинет в пропасть, а чудом обретет цивилизованный вид, будет благодарна Никите Хрущеву за великий риск первого шага. Виктор Платонович не согласился с кем-то из нас, кто сказал: мол, нашему народу только дай царя, свобода ему не по плечу и т. д. "А я вам расскажу, – начал писатель, – как сильно народ привязан к царю. Вот представьте себе 56-й год. Прошел съезд. Сталина вынесли из мавзолея, и наш брат писатель-прогрессист затаил дыхание… В какой, мол, бунт, "бессмысленный и беспощадный", заведет этот царелюбивый народ разоблачение культа личности? Не разобьет ли мужик рожи наши интеллигентные – за покушение на идолов? И вот представьте себе меня, грешного. И иду я себе поутру знакомой тропой к пивному заведению, по известной нужде благородного похмелья. Тому здрасте, тому здоровеньки булы, короче – взял свою добрую кружку лохматого пенного зелья, отошел в сторонку. Присел рядом с другими мужиками, ибо что-то лежало новенькое и продолговатое у ларька, на чем было удобно присесть. Кто-то болтает о погоде, кто-то молча восстанавливает утраченные силы. Гляжу, один из нас водки себе налил и собрался яйцом закусить. Гляжу, постучал человек об угол того непонятного, на чем мы уселись, выпил и закусил. А я вгляделся в этот угол: а там под крошками скорлупы лежит знакомое лицо работы знакомого скульптора. Дальше гляжу – и все мы сидим на шинели, и значит, на "завалинке", по имени – "вождь и учитель всех народов". Мне-то удивление, а они-то спокойно себе сидят и, как говорится, в ус не дуют! Вчера им сказали – бякой оказался царь, злодей он последний, долой памятники. Мы-то затаились, а они как вчера скинули, так сегодня об его нос скорлупу чистят. Вот вам и народ. Он, наверное, поздоровее будет наших догадок о нем…" Из воспоминаний Вениамина Смехова, полный текст здесь. | 8:28p |
После грозы | 9:50p |
|
|