К юбилею Агаты Кристи
О самой писательнице и ее героях сегодня пишут многие. А я... я о том, как дело Дамы Агаты живет и побеждает. Два текста.

Первый, простите самопиар, мой собственный, давний. Эркюль Пуаро расследует убийство мсье Коллобокса.

А второй - замечательный рассказ Джеймса Тербера, до сегодняшнего дня почему-то не выложенный в Сеть. Теперь он выложен.

Джеймс Тербер

Тайна убийства в «Макбете»

«В Америке всё возможно. Антология американского юмора».М., Б.С.Г.-ПРЕСС, 2008. С. 428-432.
Перевод А.Ливерганта. Рисунки самого Джеймса Тербера, из той же книги.

     — Ужасно глупо получилось, — сказала мне американка, с которой я познакомился в заштатной английской гостинице. — Книжка лежала на прилавке вместе с детективами, и я, решив, что это тоже детектив, ее купила. Представляете, что со мной было, когда я обнаружила, что это Шекспир? Ничего не подозревая, я пришла домой, улеглась в постель, устроилась поудобнее и тут только поняла, что у меня в руках трагедия «Макбет», издание для старшеклассников.
     — Как «Айвенго», — вставил я. — Или Лорна Дун.
     — Вот именно. Я-то рассчитывала провести ночь с моей любимой Агатой. Эркюль Пуаро для меня — идеал сыщика.
     — Да, он славный, — согласился я.
     — «Славный»? Не то слово. Он бельгиец. Вы, наверно, имели в виду Пинкертона, того самого, который помогает инспектору Буллю. Вот он действительно славный!
     Американка начала было пересказывать мне какой-то необычайно запутанный детективный сюжет, но я ее перебил:
     — Так вы прочли «Макбета»?
     — А что мне оставалось делать? Что-то же читать надо.
     — Ну и как, понравилось?
     — Нет, конечно. Во-первых, это не Макбет.
     Я тупо уставился на нее:
     — Как не «Макбет»?
     Не Макбет убил короля. И супруга его тут тоже ни при чем. Вели они себя, слов нет, весьма подозрительно, но такие, как они, обычно не убивают, во всяком случае, не должны убивать.
     — Да, но мне всегда казалось... — начал было я.
     — Посудите сами, — перебила меня американка, — нельзя же, чтобы читатель сразу обо всем догадался. Шекспир совсем не так глуп, как кажется. Про Гамлета ведь сначала тоже не подумаешь.
     — Кого же вы подозреваете? — выпалил я.
     — Макдуфа.
     — О Боже! — пролепетал я.
     — Макдуфа, кого же еще?! Эркюль бы его сразу раскусил.
     — А как вы догадались?
     — Не сразу, врать не буду, но догадалась. Поначалу я подозревала Банко. Но потом его убили. Это, кстати, очень неплохой ход. Тот, кого вы подозреваете в первом убийстве, должен, по закону жанра, обязательно сам стать жертвой второго.
     — Вот как.. — пробормотал я. 
     — Еще бы! Читатель детектива всегда ведь в дураках. Даже после второго убийства я не сразу поняла, в чем дело.
     — А что вы думаете о Малькольме и Дональбайне, сыновьях короля? — полюбопытствовал я. — Насколько я помню, сразу после убийства отца они скрылись, это подозрительно.
     — Ерунда, тот, кто скрывается, обычно невиновен. Уж вы мне поверьте.— И тут моя собеседница с горящими глазами и дрожащей чашкой в руке придвинулась ко мне вплотную и прошептала мне на ухо: — Помните, кто обнаружил тело Дункана?
     Я ответил, что, к сожалению, забыл.
     — Макдуф, вот кто. Увидев труп, он сбежал по лестнице и закричал во всю глотку: «Убийство святотатственно взломало Господень храм помазанный и жизнь святилища похитило!» И что- то еще в том же духе. Так вот, все это было отрепетировано. Такие напыщенные фразы просто так не говорятся. — И она торжествующе посмотрела на меня.
     Я пробормотал что-то нечленораздельное.
     — А вы как думали?! — вскричала американка. — Все это, повторяю, было заранее продумано и отрепетировано! Как бы прореагировал человек, будь он в этом деле не замешан: «Господи помилуй, да он мертв!» — воскликнул бы очевидец, а стихами бы распинаться не стал. Нет, все это неспроста. — И она откинулась на спинку стула.
     Я глубоко задумался.
     — Как же в таком случае объяснить появление третьего убийцы? Ученые уже триста лет бьются над этой проблемой.
     — Бьются, потому что забывают про Макдуфа, — сказала американка. — Я убеждена: это он. За наемным убийцей всегда кто-то стоит.
     — А как же тогда сцена пира? Как вы объясните поведение Макбета, когда дух Банко вошел и сел на стул?
     Американка громко расхохоталась:
     — Да не было никакого духа, понимаете, не было! С чего это вдруг здоровому, сильному мужчине будут являться привидения, да еще в ярко освещенном зале, при большом стечении народа? Нет, наверняка Макбет кого-то прикрывал.
     — Кого же это он прикрывал? — недоумевал я.
     — Миссис Макбет, вот кого, — рассеяла мои сомнения американка. —Любой муж на его месте повел бы себя точно так же. — Ведь он-то знал, что за ней следят.
     — А монолог леди Макбет во сне?
     — А это она его прикрывала. Она ведь и не думала спать. Помните ремарку: «Входит леди Макбет со свечой»? Так вот, лунатики никогда не зажигают света, понятно? Вы когда-нибудь видели лунатика со свечой?
     — Не приходилось, — признался я.
     — Она просто хотела отвести от мужа подозрения.
     Я встал.
     — Не знаю, может быть, вы и правы. Если можно, дайте мне «Макбета» на ночь — хочется перечитать.
     — Почитайте, почитайте, — увидите, что я права.
     Ночью я внимательно перечитал пьесу, а утром, позавтракав, отправился на поиски американки. Я нашел ее на площадке для игры в гольф, подкрался к ней сзади на цыпочках и коснулся ее плеча. Она вскрикнула от ужаса.
     — Можно вас на минуту? — шепотом спросил я, и мы отошли в сторону.
     — Ну что? — Она сгорала от нетерпения.
     — Теперь я знаю, кто убийца.
     — Неужели не Макдуф?
     — Макдуф так же непричастен к этому убийству, как Макбет с Макбетихой. — Пьеса была у меня с собой, и я открыл ее на втором акте, второй сцене. — Смотрите, — я не скрывал своей гордости, — леди Макбет говорит: «Их кинжалы я положила на виду. Не будь он во сне похож на моего отца, я бы сама все кончила». Ну, неужели непонятно?
     — Нет, — американка тупо смотрела в текст.
     — Но ведь это так просто, даже странно, что мне раньше не приходило в голову: спящий Дункан напомнил леди Макбет ее отца потому... что это и был ее отец!
     — Не может быть, — простонала американка.
     — Отец леди Макбет убил короля, — пояснил я, — и, услышав, что кто-то идет, затолкал тело под кровать, а сам улегся под одеяло.
     — Да, но в детективах не бывает, чтобы убийца появился только один раз. Это не по правилам.
     — Полюбуйтесь, — сказал я, перелистывая несколько страниц. — Вот, читайте: «Входят Росс и Старик». Так вот, я совершенно уверен, что неизвестный старик и есть тесть Макбета, который пошел на все, чтобы его дочка стала королевой. Чем не мотив для убийства?
     — И все-таки, — американка не сдавалась, — для настоящего Убийцы он слишком незаметный персонаж.
     — Да, но вы не учитываете, что вторая ведьма — это тоже он. Вспомните, как он выражается: «Прошлый вторник взлетевший гордо сокол был настигнут совой, мышей ловящей, и убит». Не узнаёте?
     — Да, похоже на ведьм, — вынуждена была признать моя собеседница.
     — То-то и оно.
     — Может, вы и правы...
     — Конечно, прав. И знаете, какой у меня в связи с этим возник план?
     — Нет.
     — Разгадать тайну убийства в «Гамлете».
     Глаза моей собеседницы загорелись.
     — Так вы считаете, это дело рук самого Гамлета?
     — Маловероятно.
     — Тогда кого же? Кого вы подозреваете?
     Я загадочно посмотрел на нее.
     — Всех, — отчеканил я, повернулся и вышел.