Sep. 3rd, 2010 | 03:07 am
Раз-два-три-четыре-пять
Вышел зайчик погулять
На вокзале погулять
Вышел зайчик утром, блядь.
Во время пьянки в ночь с четверга на вторник меня укусила собака. Просто подошла сзади и укусила. За ногу. Теперь прохожу курс антирабической вакцины, до конца следующего лета нельзя употреблять алкоголь. Двух трезвых недель хватило, чтобы ощутить, как мозг начинает работать на ранее ненаблюдаемых оборотах. Чувствую себя полубогом, сбросившим когда-то добровольно надетые оковы.
Тем временем закончился лучший в жизни август и начался худший в жизни сентябрь. Дальнейшее будущее представляется в виде схематической диаграммы: если я сделаю то-то, будет то-то, а если то-то – то вон то. Сильно понятно, какие ходы будут вытекать из каких; еще понятнее, что жизнь коротка. За следующие два года нужно успеть совершить подвиг, а как совершать подвиги сейчас нигде не учат. Теория противоречит полученным эмпирическим путем фактам, а это вновь и вновь наводит на мысль, что память придется конвертировать в опыт, который с высокой долей вероятности однажды снова будет противоречить теории. Диаграмма угрожающе шатается и со скрежетом перекашивается.
Быть трезвым очень хорошо, правда. И не только потому, что мысли обрели ясность. Просто бежать уже некуда, а раз пути к отступлению перекрыты – нужно идти хоть куда-то, пусть даже и напролом.
Вышел зайчик погулять
На вокзале погулять
Вышел зайчик утром, блядь.
Во время пьянки в ночь с четверга на вторник меня укусила собака. Просто подошла сзади и укусила. За ногу. Теперь прохожу курс антирабической вакцины, до конца следующего лета нельзя употреблять алкоголь. Двух трезвых недель хватило, чтобы ощутить, как мозг начинает работать на ранее ненаблюдаемых оборотах. Чувствую себя полубогом, сбросившим когда-то добровольно надетые оковы.
Тем временем закончился лучший в жизни август и начался худший в жизни сентябрь. Дальнейшее будущее представляется в виде схематической диаграммы: если я сделаю то-то, будет то-то, а если то-то – то вон то. Сильно понятно, какие ходы будут вытекать из каких; еще понятнее, что жизнь коротка. За следующие два года нужно успеть совершить подвиг, а как совершать подвиги сейчас нигде не учат. Теория противоречит полученным эмпирическим путем фактам, а это вновь и вновь наводит на мысль, что память придется конвертировать в опыт, который с высокой долей вероятности однажды снова будет противоречить теории. Диаграмма угрожающе шатается и со скрежетом перекашивается.
Быть трезвым очень хорошо, правда. И не только потому, что мысли обрели ясность. Просто бежать уже некуда, а раз пути к отступлению перекрыты – нужно идти хоть куда-то, пусть даже и напролом.
Ссылка | Оставить комментарий {1} | Add to Memories
Цвет изнанки елочных игрушек
Sep. 3rd, 2010 | 02:39 pm
Утро тридцать первого декабря вполне соответствовало образу утра тридцать первого декабря. За окном сторожки у КПП начиналась грунтовка, очерченная редкими рядами пластиковых столбиков, еле пробивающихся сквозь полуметровый слой снега: зимой редко кого заносило в такую глушь. Чо поймал себя на мысли, что уже несколько минут смотрит на устланное снегом поле, простирающееся в далекую неопределенность, начинающуюся где-то за горизонтом.
Завтра наступит новый год, а это привлекало определенные хлопоты. Например, нужно будет сменить календарь над столом, приучить себя к новому формату даты в еженедельном отчете, а еще… А больше, собственно, и ничего. Чо отвернулся от окна и пошел собирать елку, она уже три дня лежала в тамбуре. Забавно, когда четыре года назад, разуверившись во всем, он решил устроиться смотрителем опечатанной после развала Союза станции ПВО, его снабдили не только одеждой, инструментами и посудой, но и ящиком с парой десятков елочных игрушек. Точнее, этот ящик лежал в сторожке еще задолго до него, но думать о том, что таким образом некто безликий позаботился именно о нем, Чо было лестно, вот он так и думал. Еще были книги, электронные, занимавшие львиную долю места на его стареньком компьютере.
Чо извлек из антресоли ящик с игрушками и вынул из него большой красный шар. Кое-где он затерся, и в нем не доставало крепления. Чо заглянул внутрь шара: на него уставился его же глаз, искаженный формой игрушки. Увиденное пробудило в Чо мысли, посещавшие его и гонимые им из года в год. Взвесив шар в руке, он решил отложить наряжание елки до вечера.
( Read more... )
Завтра наступит новый год, а это привлекало определенные хлопоты. Например, нужно будет сменить календарь над столом, приучить себя к новому формату даты в еженедельном отчете, а еще… А больше, собственно, и ничего. Чо отвернулся от окна и пошел собирать елку, она уже три дня лежала в тамбуре. Забавно, когда четыре года назад, разуверившись во всем, он решил устроиться смотрителем опечатанной после развала Союза станции ПВО, его снабдили не только одеждой, инструментами и посудой, но и ящиком с парой десятков елочных игрушек. Точнее, этот ящик лежал в сторожке еще задолго до него, но думать о том, что таким образом некто безликий позаботился именно о нем, Чо было лестно, вот он так и думал. Еще были книги, электронные, занимавшие львиную долю места на его стареньком компьютере.
Чо извлек из антресоли ящик с игрушками и вынул из него большой красный шар. Кое-где он затерся, и в нем не доставало крепления. Чо заглянул внутрь шара: на него уставился его же глаз, искаженный формой игрушки. Увиденное пробудило в Чо мысли, посещавшие его и гонимые им из года в год. Взвесив шар в руке, он решил отложить наряжание елки до вечера.
( Read more... )