В истории российского еврейства известен драматический период, приходящийся на середину XIX века, когда царь Николай I пожелал разрешить социальные и экономические проблемы крестьянства и купеческого сословия путем «преобразования евреев», которых полагали виновниками этих проблем. В 1840 году был создан Комитет для определения мер коренного преобразования евреев в России с министром государственных имуществ графом П.Д. Киселевым (1788–1872) во главе. Членом Комитета стал и министр народного просвещения граф С.С. Уваров (1786–1855), который с 1835 года стал проводить реформу по централизации и унификации системы российских школ. Неудивительно, что среди мер, предложенных Киселевым царю, одной из первых было создание для евреев общеобразовательных школ «в духе, противном нынешнему талмудическому учению». Кроме того, Киселев предлагал заменить ешивы раввинскими училищами под надзором крещеных евреев, где выпускали бы казенных раввинов, запретить ношение еврейской одежды и проч.1.

Реакция евреев на готовящиеся правительством меры была различной. Просветительские круги отчасти их инициировали, а затем поддерживали, по крайней мере на раннем этапе, пока ассимиляторская направленность этих мер не сделалась очевидной. Иной была реакция кругов, хранивших верность еврейскому традиционному жизненному укладу: они всеми силами старались воспрепятствовать реформаторским инициативам властей.

Стремясь представить реформы в положительном свете, правительство пыталось склонить на свою сторону признанных еврейских лидеров и заручиться их поддержкой. Одним из таких традиционных лидеров был хасидский цадик рабби Менахем-Мендл Шнеерсон (1789–1866), внук основателя движения Хабад рабби Шнеура-Залмана (1745–1812/1813). Менахем-Мендл (известный также как Цемах Цедек – по названию своего главного алахического сочинения) проживал в местечке Любавичи и был одним из наиболее влиятельных хасидских цадиков своего поколения. Однако хасидизм, отчасти в силу своего мистического компонента, отчасти в силу строгой приверженности религиозному Закону, вызывал безграничную ненависть многих адептов еврейского Просвещения. Желая нейтрализовать влияние хасидизма на широкие народные массы, еврейские просветители зачастую обращались за помощью к властям. В многочисленных записках, направляемых ими в местные и центральные органы власти, особенно подчеркивалась неблагонадежность хасидских лидеров и несоответствие их общественных взглядов видам правительства в отношении «исправления» еврейского народа. В результате такой политики рабби Менахем-Мендл попал под негласный надзор полиции в годы наибольшей своей религиозной и общественной активности2.

Публикуемые ниже документы представляют собой копию хроники тайного надзора за третьим любавичским цадиком Менахемом-Мендлом Шнеерсоном. Документы принадлежат коллекционеру еврейских текстовых памятников Исааку Кофману, проживающему ныне в США и любезно позволившему мне подготовить их к печати.

Зоя Копельман

 

* * *

Отношение М<инист>ра Нар<одного> Пр<освещения> Гр. Уварова

Гр. А.Х. Бенкендорфу3

30‑го марта 1841 г.

Секретно

Милостивый Государь, Граф Александр Хрис­то­форович,

Вашему Сиятельству известны виды Правительства нашего об улучшении состояния пребывающих в России евреев посредством образования. Эти виды и намерения нашли уже противников посреди наших евреев.

Из прилагаемого у сего 6‑го № выходящего во Франкфурте-на-Майне Israelitische Annalen, Ваше Сиятельство изволите увидеть, что гнездящаяся в Витебске и Могилеве еврейская секта Хассидимов, главою которой считается некий Мендель Любовицер, старается всеми мерами противодействовать видам и предначертаниям Правительства.

Издатель газеты доктор Йост[1] – человек, известный ученостью и благонамеренностью, и потому на столь гласное свидетельство положиться можно.

По сему поводу я счел нужным обратиться к Вашему Сиятельству с покорнейшей просьбой почтить меня уведомлением: не имеете ли уже Вы сведений, что за человек Мендель Любовицер и до какой степени простирается влияние его на своих единоверцев. Если же сведений сих нет, то не изволите ли, Милостивый Государь, признать сообщаемое газетою Йоста обстоятельство довольно важным, чтобы по поводу оного поручить кому следует собрать о Любовицере подробности, могущие раскрыть ближе дело.

С сов. почтением и проч.

Уваров

Пометка: «Спросить, что он, как он? и все подробно»

( читать дальше )

---