|
[Sep. 12th, 2004|06:24 pm] |
"Старик дед сидел у стены разваленной сакли и, строгая палочку, тупо смотрел перед собой. Он только что вернулся с своего пчельника. Бывшие там два стожка сена были сожжены; были поломаны и обожжены посаженные стариком и выхоженные абрикосовые и вишневые деревья и, главное, сожжены все ульи с пчелами. Вой женщин слышался во всех домах и на площади, куда были привезены еще два тела. Малые дети ревели вместе с матерями. Ревела и голодная скотина, которой нечего было дать. Взрослые дети не играли, а испуганными глазами смотрели на старших. Фонтан был загажен, очевидно нарочно, так что воды нельзя было брать из него. Так же была загажена и мечеть, и мулла с муталимами очищал ее. Старики хозяева собрались на площади и, сидя на корточках, обсуждали свое положение. О ненависти к русским никто и не говорил. Чувство, которое испытывали все чеченцы от мала до велика, было сильнее ненависти. Это была не ненависть, а непризнание этих русских собак людьми и такое отвращение, гадливость и недоумение перед нелепой жестокостью этих существ, что желание истребления их, как желание истребления крыс, ядовитых пауков и волков, было таким же естественным чувством, как чувство самосохранения."
Лев Толстой. Хаджи Мурат. |
|
|
Comments: |
Увы, факт. Разнузданная пьяная русская солдатня еще неизвестно - больше пользы принесла России или вреда. А ленивое офицеръё мало что делает для улучшения ситуации.
Но есть и обратная сторона медали - чеченцы почитают за собак всех, кто не из их кланов. я путешествовал там (много пешком) и говорил и с дагестанцами и с черкесами и с осетинами - многие говорят про этих абреков, как о худших отморозках на всем Кавказе.
так что, возможно, мы друг друга стоим.
Я просто не представляю себе пьяных Американских морских пехотинцев, купающихся в фонтане в центре их столицы и устраивающих мордобои. Пока в нашей армии будут такие "традиции"... не буду продолжать.
У Толстого в Ходжи Мурате эта бессмысленная карательная акция была результатом цепи каких-то недоразумений среди "стратегов" кампании.
Но больше всего меня удивило, что острота ненависти, теперь уже с обеих сторон, практически не изменилась за 150 лет. В Европе уже все помирились после двух мировых войн, а тут ни конца ни края.
Насколько я помню (читала "Хаджи Мурат" несколько месяцев назад) разорение аула было частью кампании по вырубке леса и уничтожению продовольствия. Т.е. это было вполне преднамеренное действие по приказу из штаба. Солдаты не виноваты. Сцена уничтожения семьи ханов, в которой Хаджи Мурат вырос, своими же "татарами", тоже впечатляет жестокостью.
В этой повести жестокость - образ жизни. Иногда в ней можно найти какой-то смысл, но чаще всего нет. Решение о возобновлении кампании разорения, которое принимает царь, тоже не оставляет впечатление особой продуманности. | |