Стихотворный артефакт про поднимающегося по ночам из Мавзолея Ленина


Александр Гаврилюк.
Мавзолей.

В Мавзолее под древней стеною,
там, где высится строгий гранит,
там, в столице, где сердце земное,
наш великий учитель лежит.

Говорят, будто полночью Ленин
из гранитного лона встает.
Хочет видеть он, как вдохновенен
наших дел и трудов разворот.

Много лет прошумело над нами.
Вот проходит он через Москву,
хочет Ленин своими глазами
коммунизм увидать наяву.

Знает он: не однажды, не дважды –
сколько их, сосчитай, назови, –
шли к нам хищники, полные жажды
потопить нашу землю в крови.

Но попрежнему красноармеец
у стены Мавзолея стоит.
Слава партии той, что умеет
все невзгоды встречать, как гранит!

И глазами счастливыми Ленин
озирает отчизну свою –
от снегов, где упряжки оленьи,
до степей, где кумыс подают.

От морей до простора степного
и от гор до дремучей тайги –
все границы обходит он снова,
чтоб нигде не пробрались враги.

Счастлив он: ведь для всех поколений
служит родины нашей пример.
И обходит с волнением Ленин
расцветающий СССР.

Там, где были убогие нивы,
где мужик умирал от нужды,
буйным цветом цветут коллективы,
словно ранней весною сады.

Корпуса заводских великанов
вырастают один за другим,
и из труб, как из гневных вулканов,
в небеса поднимается дым.

В бесконечной песчаной пустыне
по каналам струится вода,
и пески оживают отныне,
и встают на песках города.

Путь отчизны его неизменен.
Взгляд народа спокоен и смел.
И от счастья заплакал бы Ленин,
если б плакать он только умел.

Так он взором, пытливым и острым,
все окинет и молвит тогда:
– Устоял ты, грядущего остров,
в грозовые лихие года.

Как корабль океаном просторным,
ты прошел, с непогодой в борьбе,
вопреки ураганам и штормам,
угрожавшим повсюду тебе.

И тебя капитала корсары
посадить норовили на мель,
сколько раз наносили удары
и торпедами брали на цель.

В бой вступая с волной штормовою,
не жалея ни сил, ни труда,
кто любовно следит за тобою,
кто тебя направляет всегда?

И тогда все яснее и зорче
смотрит Ленин на звезды Кремля.
Там стоит несгибаемый кормчий,
ни на миг не бросая руля.

День и ночь он стоит у штурвала,
направляя корабль наш в века.
И еще никогда не бывало,
чтобы дрогнула эта рука.

– Укрепилась с тобою держава.
Ты мой верный наследник в борьбе.
Слава Сталину, Сталину Слава!
Я живу и сегодня в тебе.

Поглядит на сподвижника Ленин
с тихой лаской, улыбкой такой,
и опять по гранитным ступеням
он идет в Мавзолей, на покой.

А над ними сияют высоты –
синий воздух, простор голубой.
И спокойно плывут самолеты
в небесах над родною Москвой.

И летит через горы и воды
наша слава, не зная преград.
И глаза угнетенных народов
неугасной надеждой горят.

От Восхода страны до Заката
развевается ленинский стяг.
Он над родиной реет, крылатый
он в людских расцветает сердцах.

Он в строю над полками струится;
он поверх пограничных столбов
озаряет края и границы
и с колен поднимает рабов.

И стоит Мавзолей молчаливый
на крутом перекрестке эпох.
Все ясней пред отчизной счастливой
очертанья победных дорог.

Проплывают века величаво,
новый день над землею встает.
Спит Ильич, осеняемый славой,
И народы шагают вперед!
1940