Остается непонятным то, что не было пережито в жизни
Каникулы до понедельника. Читаю Айседору Дункан, совершенно восхитительную: "в ту эпоху, хотя я и прочла Пьера Луиса и "Песнь Билитис", "Метаморфозы" Овидия и песни Сафо, чувственное значение этих произведений от меня совершенно ускользнуло, что доказывает возможность не подвергать цензуре книги, попадающие в руки юношества. В книге всегда остается непонятным то, что не было пережито в жизни". Верно! Я вынужден признать, что весь Серебряный век таким образом ускользнул от моего понимания. Правда, я, кажется, искал в нем один только декаданс, но не нашел и его.

Ждал Лену в парикмахерской и читал (смотрел? листал? внимательно разглядывал каждую страницу, подбирая слюни?) "Плейбой". В двух раскрытых наугад интервью -- с Брайаном Ферри и с психологом (интервью брал писатель Минаев) -- упоминается "Американский психопат". Совпадение, конечно. Или продакт плэйсмент, но это вряд ли. О чем это говорит? Видимо, о том, что журналисты "Плейбоя" его читали. А не о том, что эта книга -- обратная, маньячная сторона глянца, как я сперва восхищенно подумал. Точнее, одно другого не исключает, конечно. "Плейбой" -- мечта журналистов о лучшей жизни. И нет ничего удивительного в том, что они предусмотрительно указали на обратную этой жизни сторону.