| |
[Jun. 1st, 2015|02:27 am] |
К разговору с ![[info]](http://lj.rossia.org/img/userinfo.gif) ded_mitya и взглядам Невзорова
на историю.
Позднейшие взгляды Невзорова, высказанные в разных местах,
сводятся более или менее к тому, что (1) история -- не наука,
а дисциплина, обслуживающая власть (или иного заказчика),
интерпретация фактов, догадок о фактах и фальшивых фактов
(при некоторой расплывчатости самого понятия "факт"),
мотивированная только текущей конъюнктурой, востребованная
то есть пропагандою; (2) будь история и проверяемой
дисциплиной, изучать ее на самом деле не нужно: для того,
чтобы двигаться дальше, биологическому организму не нужны
знания о его предках; (3) естественные науки
фальсифицируемы, верифицируемы, обладают предсказательной
силой, на них можно основывать инженерные изобретения --
ну давай, историк, предскажи мне мою судьбу или хотя
бы судьбу страны на ближайшие десять лет.
Парадигма исторического нигилизма (п. 1) как раз
принадлежит, конечно, к списку интерпретаций истории,
востребованных пропагандой. И это не самая плохая
интерпретация, т. е. пропаганда не самых плохих вещей,
потому что именно сейчас учебники истории в очередной
раз переписываются в единый Слава-Путину курс для
школьников -- чем такая история, лучше никакой.
На самом деле, сам факт использования истории властью
совершенно не мог бы помешать ей быть наукой. Абсолютно
любая наука может быть использована для этого. Математика
со всей мощью гематрии, биология с гениальными идеями
Лысенко, физика с абсолютным приоритетом великого русского
ученого Петрика в деле наноочищения вод -- другое дело,
что "наука для нужд пропаганды" со временем отсекается
как несостоявшаяся (но так было и с эфиром, и с теплородом).
Она отсекается просто потому, что мотивированное мышление,
которое _является_ мотором в работе любого ученого (если
ты придумал красивую идею, тебе _хочется_, чтобы она
была дельная), подвергается критике на унылой стадии
рефлексии -- а не потому, что в ней есть изначально
что-то совершенно чуждое науке. Неа, в общем-то нет.
Лысенко _хотел_, чтобы классовая теория была верной --
больше, чем чтобы ему дали премию и устранили конкурентов
из генетиков. Просто он был человек темный,
нетренированный и поддался соблазну. Раньше, чем его
поддержали партийные кураторы.
Так же мало мешает быть наукой слабая предсказательная
сила. Если история -- наука, то -- наблюдательная (а в
тех редких случаях, когда она становится инженерной и
действительно работает, получается страшно). Возьмем
астрономию. Сбывшихся предсказаний в астрономии --
кот наплакал, а открытия внезапны и продолжают удивлять.
И предсказания астрономические -- они не о том, что будет,
а о том, что уже есть, но просто еще плохо рассмотрено.
О фальсифицируемости и верифицируемости сейчас говорить
с уверенностью несколько неловко: теория струн явно
наука, а поди верифицируй. В космофизике есть куча
конкурирующих теорий, например, о том, как магнитная
энергия переходит в тепловую или кинетическую -- но
выбрать из них верную сейчас, по крайней мере, невозможно,
и неизвестно, каким образом это будет сделано, если будет.
Наконец, вопрос о том, "нужно" или "не нужно" что-то
изучать для "развития" -- он как раз из области
мотивирования пропагандой. Что есть развитие?
Биологический организм в принципе достаточно "знает"
о своих предках (может, и слишком много, но его ДНК
представляет собой длиннющий текст как раз об этом).
В нем его предки содержатся, и развивается он вместе
с ними, периодически задействуя для иных целей что-то
уже заброшенное. А главное, будь у эволюции сознательно
действующий инженер, первое, что он стал бы делать --
раскапывать информацию о предках всех специй в своей
лаборатории.
С естественнонаучной позиции видимая, история есть наука
о социальных структурах. Это экспериментальная "наука об
эволюции мемов", причем мемы понимаются в расширенном
смысле. Биология тоже есть экспериментальная,
наблюдаемая, а есть теоретическая. Конечно, это наука
содержательная, очень плохо обсчитываемая аналитически,
зато моделируемая на компьютере, как теория игр. Но
люди, которые ею занимаются, склонны к аналоговому
мышлению, и это, может, даже лучше. (Те, кто занимается
искусственным интеллектом, знают, что настоящий прорыв
ожидается именно тогда, когда "зеркальные нейроны",
которые отвечают за наше аналоговое обучение, будут
взяты на вооружение в этой области.) Они, может быть,
и лучше компьютеров, по крайней мере существующих,
справляются с моделированием -- если, конечно, они
не ангажированны властью. А последнее, как уже
излагалось, может случиться с учеными в любой
дисциплине. Просто они от этого перестают быть
учеными -- а наука остается наукой. |
|
|