Покоцанные бриллианты с острова Νάξος - 1

Сергей Жариков
Покоцанные бриллианты с острова Νάξος. Часть ПЕРВАЯ.
(поэмы и экстазы времён Ленина и Сыра)


 В нашей школе № 676 учился Серёжа Гнездицкий, он же «Гнездос», которого мы называли Манолей в честь Русского_Шпиона™ греческого происхождения Манолиса Глезоса. Сегодня его вряд ли кто помнит, но во времена Хрущёва это имя звучало по радио чуть более чем стомиллион раз, а про телек и говорить нечего. Это у вас там никому не известный Элвис Пресли, а у нас тут своя попса. К чему я это?

А к тому, что Манолис Глезос был родом с острова Наксос, который, в свою очередь считался центром культа Диониса, но по сей день имеет на своей территории старинную «портьеру» от недостроенного храма Аполлона, визуально напоминающую портал в иной мир – мир чистого искусства, коннотированного, как вы уже догадались, Вакхом и содержимым его ёмкостей. О том, что рок вышел из античных Дионисийских мистерий я уже рассказывал и не раз. Их особенность – в специфической манере вести диалог жрецов со жрецуемыми, когда первые миметически воспроизводят состояние публики вплоть до воспроизводства отдельных жестов. Состояние, которое они же и активируют своими действиями – ровно то, что делают рок-музыканты на живом рок-концерте.

Комменты здесь

В 1971-м году мне уже было 15 лет, усы и причёска «горшок», полностью закрывавшая уши. Мы уже лапали девчонок, а одинокие лимитчицы-подавчихи, – «училки», как мы их тогда называли и что постарше нас были лет на пять-семь, – время от времени приглашали к себе «покормить». Можно и отказаться, чо. Что так сразу-то. А можно и выпилить из фанеры гитару-с-рогами, покрасить в чёрный цвет – и даже без струн она была отличной блесной на прокуренную петеушницу с желтоватыми засцанными дырявыми трусиками из-под самопальной мини-юбки, – но что она умела в сравнении с опытной продавцой в подростковой игре Играй_Гормон™? Это был пик «прогрессивного рока», группы создавались и тут же распадались, пластинки выходили одна за другой, и я сейчас вот просто пытаюсь описать бэкграунд того времени, чтобы передать атмосферу невиданных возможностей, куда попало тогда наше поколение.

А что Naxos? Naxos – это зарегистрированный в Гонконге немецкий лейбл, специализирующийся на записях академической музыки, но публикующий их по принципу record, а не recording. То есть, договоры на издание подписываются издателями не с музыкантами, а владельцами фонограмм, что значительно дешевле как раз в том случае, когда музыканты только начинают свою карьеру или не имеют вовсе кроме как бесплатных «государственных» студий звукозаписи, если они родом из т.н. «бывшего социалистического лагеря». Naxos послужил трамплином для многих – имён не перечесть, однако и по сей день он оставил за собой репутацию супербюджетного первооткрывателя имён.

В мире классической музыки Naxos, скорее, исключение, а вот сегодняшние лейблы, занятые открытием незаслуженно забытых и оттого не менее сумасшедших алхимиков классического рока рубежа десятилетий поступают ровно таким же образом и действуют, буквально, на грани бутлегерства. И в первую очередь это касается шведского Flawed Gems, немецкого Repertoire Records & Tapes и британского Esoteric Recordings – главные в смысле радость дарить, © говна самовар и т.д. Их неиллюзорно активная деятельность сугубо впечатляет на фоне разговоров о смерти авторов, смерти носителей авторов и смерти носителей носителей авторов.

Да, действительно, эти циничные перцы от музыки балуются и винилом, но речь идёт совсем не о «комфортном саунде». А о том, что продолжая дело, начатое Naxos, сегодняшние издатели «старой музыки» смотрят на прогрессивный рок уже не сквозь розовые очки ностальгистов, а глазами весьма прагматичных аукционных экспертов, признав за ней непреходящую ценность классического статуса. Как такое могло произойти? Да очень просто: оказалось, что вдохновение и энтузиазм первооткрывателей неповторим во времени не только в своей сложности, но и простоте. Все вдруг поняли, что этот психоделический лоу-фай невозможно воспроизвести даже на современной и сложной технике, а секрет fusion, похоже, утерян навсегда.

Ризома такая ризома, такой вот постмодерн: от простого – к сложному, от сложного – к naïve. Это как «земские» марки Российской Империи, где патинированная медь оказалась дороже золота в силу непредсказуемого разнообразия и отсутствия контроля со стороны законодателей «стиля» за полным отсутствием последнего как такового. К концу 60-х рок не просто стал самостоятельным языком, но и привлёк на свою сторону целую армию переводчиков. И здесь, как грицца, нужно оказаться в нужное время и в нужном месте.

Я родился в Москве на Пироговке напротив входа в Новодевичий монастырь прямо на месте этих душистых сиреней нынешнего небольшого скверика, где были бараки и жили цыгане, с которыми мой папа играл в карты, постоянно их обыгрывая и пряча выигрыш за хрестоматийной фотографией бабушки-с-дедушкой, что висела на стене. Маме это не нравилось, но папа не подавал вида. И ему было стыдно, как он потом однажды сознался.

Рядом – красивый «сталинский» дом, где жил Булганин, а – мы вместе с цыганами – жили в своём стиле: брали воду прямо с пруда, а картошку сажали тут же. Я не знал тогда ещё ничего – ни про своего засекреченного дядю, ни ещё более засекреченного бабушкиного брата с улицы Дунаевского. Короче, под фестиваль Хрущёв решил превратить монастырь в музей, и бараки снесли. Родители получили Отдельную_Комнатку™ в коммуналке рядом с кинотеатром «Ракета», где были – всего лишь! – одни соседи, но далеко добираться до работы. А потому и решили мы перебраться поближе, разменяв её на другую в другом доме и другом районе.

На месте ул. Строителей был овраг с текущим в низине ручьём, с севера – небольшая возвышенность с обрывом и, когда строили Ленинский проспект, решили «выровнять» перспективу крышами домов. Южная часть 72 дома, поэтому, получила 10 этажей, в то время как общий стандарт серии состоял из восьми. Получилось клёво – это вы и сейчас можете заценить, проезжая мимо на 144 автобусе, например. Тем не менее, южный фасад с 4-м подъездом решили немного развернуть подальше от бывшего ручья к обрыву, а угол так и оставить на месте, поскольку – иначе – ломалась прямоугольная перспектива. И для решения проблемы инженер Ф. Ф. Телесницкий не столько решил укрепить фундамент, сколько сделать более устойчивой саму конструкцию, добавив в нашем 5-м подъезде вертикаль квартир за лифтом, визуально закрыв, таким образом, разворот южной стены.

Однако, как только дом начали заселять, южная его часть стала сильно проседать – трескались стены, лопались раковины и обсыпался весь фасадный кирпич внутренней стороны как раз в районе подъезда, где жили злополучные испанцы, о которых чуть позже. Но главное – панический баттхерт, который неиллюзорно завёлся в некоторых квартиросъёмщиках, поскольку все ещё были свидетелями истории с домом на набережной у Смоленского метромоста, который рухнул чуть ли не прямо перед сдачей в эксплуатацию.

Забегая вперёд, скажу, что фундамент южной части нашего дома в начале 70-х всё же укрепили, да и дренажный коллектор под улицей Строителей, наконец, проложили. Короче, разменялись мы с одной симпатичной еврейской семейной парочкой, возглавляемой инженером человеческих душ. Этот дом с фантастическим количеством тараканов самых разных пород, частично, даже включённых в Красную Книгу, весьма часто появлялся в художественных фильмах 60-х, кому интересно, да и сейчас полно в сети его «исторических фотографий». Да чо там, – чуть ли не Памятник Архитектуры Москвы и авторская работа: архитектор Д. И. Бурдин, он же соавтор Останкинской телебашни, кто не знает.

И вот однажды весь наш двор замигал мигалками – это кагебешники и нашли у детей испанских коммунистов времён Франко дикое количества золота, спрятанное в балконных трубах, например. Хрущёв их заселил в соседний подъезд, и не факт, что без золота – откуда оно там, хороший вопрос да? Смуглых женоподобных мальчиков с большими чёрными глазами «усыновляли» тогда партийные бонзы – это была хорошая и добрая традиция, – как же мальчику без «отца», верно? Романтический генг-бенг настоящих и совсем небедных коммунистов-ленинцев, а не какой-то там этот ваш гомосексуализм простигосподи. Чисто дружески подражали основоположникам, Марксу-Энгельсу, – что, не читали в школе «Сын Полка» и не поражали героям-комсомольцам? Да ладно.

В нашем доме жил артист Любшин, Галина Польских, писатель Нагибин, певец Трошин – это из тех, кого я знаю. Ещё какой-то знаменитый футболист, друг Хусаинова из дома 9\10, но фамилию я его забыл. А нашими соседями по квартире была семья внучатого племянника сталинского наркома Малышева и жирный кот Фидель. Названный так в честь Фиделя Кастро и страстный поклонник докторской колбасы, он всегда получал желанную халяву сразу же после фирменного своего «Мао» в большой октаве. В большой октаве, Карл! Как грицца, © слышу речь не мальчика, но мужа – китайский вождь холливарил тогда с Никитой совсем неподецки.

У нас была на троих комнатка в 11 кв. м., а Малышевы жили вчетвером на 20-ти. В общем, почти никого – всего 7 человек, хотя над нами ровно в такой же квартире жили двое. Это была дочь Тухачевского Светлана и какой-то ея мущщинко, которым мы любили привязывать к двери пакетики бертолетовой соли за то, что они стучали на нас Домовому за футбол в межлесничном колидоре, где воротами служили противоположные квартирные двери. А ещё у соседей был «Днiпро» с тремя скоростями и, ставший уже легендой, концерт «Весёлых Ребят» 1970 года прямо внутри этого огромного гроба. Но основным сокровищем моего тогдашнего друга-одногодки Сани была румынская пластинка Тони Болтона и «The Federals» с лучшей на все времена версией бессметной What’d I say Рэя Чарльза.

Раньше у каждого такого дома был Начальник, мы его звали Домовой. Он хромал на одну ногу и жил в отдельной квартире на первом этаже рядом с выходящей на Ленинский аркой на и входом прямо со двора – такие были порядки, вам не понять. Там, над ним как раз и жила эта артиздка Польских, игравшая в кино неграмчатых бабок, и где однажды тоже кто-то из детишек кого-то зарезал в отсутствие мамы.

Однажды Фидель обожрался колбасы и свалился с балкона прямо с седьмого этажа на асфальт. Дядя Серёжа тогда пришёл домой выпимши побил Тётю Иру за невнимательность к животному и выл несколько часов, сидя в туалете с открытой дверью. Потом, правда, время от времени выходил на балкон и орал: «Люююдиии!!!» Уж очень он кота своего любил.

Да, а соседом через мусоропровод, – чуть не забыл, – был какой-то секретарь нашего посольства в ФРГ, а можть и сам посёл. Точнее, его сыновья, которые постоянно оприходовали там каких-то визжащих и орущих баб-девчонок женского пола. Была такая практика у тогдашних шлюх, кто помнит, – завалить в койку какого-нибудь упакованного «сынка», а потом настрочить заяву про «изнасилование». Как-то, выкидывая мусор, через мусоропровод, я впервые услышал первый сольник П. Маккартни, например. Он только вышел тогда, и все сразу поняли, кто из них настоящий битлос. А в другом подъезде жил то ли рыбный министр, то ли его зам, у которого жена выбросилась из окна. Все знали, что это сделал сам министр, и тем не менее.

Очень много жило в этом доме кагебешников, детей которых не трогала милиция. За редким исключением – бандиты и проститутки. По выходным они регулярно играли в футбол и орали матом на весь двор. В нашем подъезде жил Ленин, а в соседнем (где бабу сбросили) – Сыр. Ленин с Сыром любили бить витрины в винном отделе продмага 74 дома и пиздить оттуда бухло, – их ловили, но тут же отпускали.

Одна малолетка из такой семьи и жившая с одной бабушкой, принимала клиентов чуть ли не со второго класса и собирала, таким образом, библиотеку. Была такая симпатичная телеведущая, вела КВН. Вот и у той было такое же фамилие, а жила она в подъезде прямо над магазином «Квас», уж очень книги любила читать. И кстати, в нашем подъезде они устроили притон прямо на пожарной лестнице. Матрацы, одеяло – всё по-взрослому, всё как надо, всё-как-у-людей. А на обычной – сцали и срали чуть чаще, чем через этаж и прямо на подоконниках.

Главное же дело не в гамне, чо вы так сразу-то, главное – в темноте не вляпаться, обувь была тогда не очень, можно и промокнуть чужими сцаками, лампочки били тут же, да и чем лифт хуже подоконника, – тем, что двигается по вертикали? Помниццо, поднимаешься на десятый, встанешь ногами на бордюрчик по бокам – пол лифта подскочет вверх, поехали! – это тебя кто-то с первого вызывает типо пустой. А ты открываешь двери и сцышь через сетку прямо на этажи хаха, – верните нашу молодость, да, пацаны!

Рядом были «гаражи» от так называемых «Красных Домов» того же архитектора, где модный тогда диктор ТВ Кириллов держал свою «Победу», склад хладокомбината, где мы тырили сухой лёд, а сверху – заросли черёмухи, кучи собачьего гамна и лавочки, усыпанные пустыми пузырьками от бояры и тройного. Там и проходил «махач». Наш дом по кварталу занимал почётное второе место после 9\10, он же «Рыбный», что прямо у метро «Университет» – в этот дом наспех расселили «ссучившихся» уголовников, что строили здание МГУ на Ленинских Горах. За что такая честь – не знаю – щёлокова на них тогда ещё не нашлось или ещё какой волюнтаризьм, однако в этом доме жил легендарный Хусаинов-футболист из Спартака, а на проспект Вернадского из этого мира беспредела выходила наша районная поликлиника прямо, как окно в Европу.

Да, а на третьем месте – команда 76 дома («Телевизоры»), где жил легендарный Вася Федотов, – народный герой, известный народу своей мудротой, – и откуда родители приносили дефицитную магнитофонную плёнку Тип-2 для нашей модной «Неринги» образца 1959 года с приставкой Эльфа-17, и которую я заклеивал вонючей уксусной эссенцией. Их фишкой («Телевизоры») было – нападать и грабить школьных учителей. Всем это нравилось, учиться никто не хотел, но какой-то перец однажды зарезал учительницу химии прямо во время урока, и он оказался из 9\10. Так что переплюнуть «рыбного» телевизорам так и не удалось, да и воблу с мукой начиная с 1962 года стали всегда выбрасывать на продажу почему-то во дворе этого дома, – ну и как их теперь победить?

Профессор Г. Осипов пишет: Одним из самых неприятных моментов жизни в совдепе того периода было то, что дефицит приличной еды, полное отсутствие её разнообразия при постоянном недоедании превращали внутренний мирок средней советской семейки в сущий ад с постоянными конфликтами. Кто-то сожрал деликатес, отложенный к «праздникам», кто-то отравился просроченной консервой (иногда от этого вымирали целые кланы), супы и «жаркое» стояли неделями, их кипятили, прожаривали, потом заставляли детей доедать.

Что творилось в пролетарских и неблагополучных семьях лучше не вспоминать, и это при том, что у многих «работяг» была родня в колхозах, где, якобы, можно было «выращивать» всё, что угодно. Кроме самогона оттуда не везли почти ничего. Всё это делало наших граждан невыносимыми в общении, ибо разговорами о жратве взрослые заражали младшее поколение, тема жратвы вытесняла нормальные молодежные темы, и со стороны эти юные гурманы смотрелись особенно отталкивающе.

Весьма красноречивое описание, однако, характерное, скорее, для второй половины 70-х и, особенно, для 80-х, когда расчётливые панки уже в середине 70-х бросили серьёзный вызов наивным борцам за концептуальность и победили их начисто, вытеснив в «оппозишн». Треть композиций группы ДК, например, посвящено еде, но является ли эта тема маркером «того периода» или это родовая травма любого © рождённого в СССР? Ведь обеспечивающая ротацию кадров любовь к Испанским_Мальчикам™ не единственная скрепа коммунистов и уж тем более, не какая-то абстрактная идея, имеющая некую абстрактную цель. А вот это интересно.

Цель коммунистов весьма конкретна – эволюция и вера в «нового человека». Никакого вам атеизма, изволите видеть: насильственный труд, пытки и извращения – вот что толкает природу в «великом деле эволюции». © Не можешь – научим, не хочешь – заставим: труд создал «общественное животное», человека! И для которого искусственный голод, например, – не более, чем конструктивная травма, толкающая Природу к творчеству. А вы, – либераствующие хомячки, тоскующие по «свободе» и частному предпринимательству, – идите прочь!

И теперь главный вопрос: кто получает право учить и заставлять? Пральн. Тот, кто создаёт т.н. «прибавочную стоимость», а по Марксу – это гопники. Теперь понятно, для чего я потратил несколько страниц для описания моего, подчёркиваю, моего условного 1971 года, чуть более чем полностью забитого кристаллинскими, высоцкими и кобзонами? И где открыто спизженный карго-сёрф Поющих Голубых можно было поймать на радио с концертов «по заявкам трудящих», записать вожделенный груз на радиолу, а потом поставить на подоконник динамиками во двор и врубить нахуй на всю мощь – жизнь удалась!

Вот это и есть аутентичный подход, когда понимаешь, что время само надиктовывает тексты и, вычленяя из текстов артефакты своего времени, ты попросту уничтожаешь смыслы, которые, в свою очередь, не существуют «вообще» и вне конкретного времени, а значит вне конкретного языка. А значит – и вне конкретного места и, строго говоря, вне конкретного потребителя, как правило, входящего в состав той или иной целевой аудитории, объединённой идентичностью поколенческого маркера.

Другими словами, не существует универсального языка, описывающего нечто вне времени, поскольку само время есть лишь способ описания энтропии, а потому временение, то есть удержание языка на какой-то достаточно малый промежуток и есть проявление той самой актуальности, но уже в качестве культурного тренда. Актуальность, которую, увы, нельзя законсервировать, но можно поместить в музей лишь восстановив с необходимостью атрибуты своего времени и то исключительно для оценки.

Там, в самом конце улицы Строителей стоял газетный киоск, где также продавали грампластинки, которые по той или иной причине застряли в торговой сети. Один из лучших релизов «Мелодии», тухмановский «Как прекрасен мир» лежал между сменой и работницей ровно столько, сколько стоял киоск, его обложка выцвела и стала зелёной. Лучшее доказательство того, как прекрасен мир, изволите видеть. Сам композитор считал этот альбом концептуальным ответом на Sgt. Pepper’s Lonely Hearts Club Band, так сказать, наш ответ Чемберлену, однако мир оказался куда прекрасней, и этот ответ так и не стал для широкой публики временением собственного времени. И тот очевидный уже факт, что люди живут в разном времени, не может оправдать провала.

1971 год – это первый выпуск хит-парада советской песни. И что было тогда главным назначенным хитом страны? «Червона рута», автор которой через некоторое время повесился, если чо. Да и сейчас, – © не плачь, девчонка, интернет под рукой! – да кто мешает? Это, собссна, единственное что хочется, прослушав те песни, в которых нет ничего, кроме общих мест и пафосных «слов».

Вы будете смеяться, но в том же году и в той же стране, в городе Горький (Нижний Новгород) состоялся рок-фестиваль «Серебряные струны», куда были приглашены чуть ли не все основные советские музыкальные коллективы, хоть как-то связанные с «прогрессивным» рок-движением. За этим событием явно прослеживалась тень Великих_Неизвестных™, и организовано оно было, похоже, специально под А. Градского и его Скоморохов в рамках весьма серьёзного международного проекта Разрядка_Напряжённости™, где музыканты предсказуемо получили первое место, разделив его, правда, с Ариэлем В. Ярушина за кусочек дипапла, вставленного в какую-то жалостливую руско-норотную пэстню.

Раскрутка Градского шла тогда когерентно встречам Брежнева с Никсоном и роскошно закончилась репрезентацией в американском журнале «Billboard», назвавшего молодого выпускника Гнесинки «Звездой 1974 года» за «выдающийся вклад в мировую музыку». Как вы помните, в этом году Брежнев пригласил Никсона в Крым, и левачки постарались не подкачать с положительным имиджем «страны советов». И не подкачали, изволите видеть. Однако, как, впрочем, и присуще любому пиздецу, Watergate подкрался незаметно, и Градскому ничего уже больше не оставалось, как срочно воспеть © яростный стройотряд…

А вы помните, как Градский впервые появился на широкой публике? Прямо в ящике и в прямом эфире популярной в конце 60-х передачи «Алло, мы ищем таланты», которую вёл тогда популярный шансон-композитор М. Таривердиев с валютчиком-кавэенщиком Масляковым. Но не как солист, а прямо-таки художественный руководитель ВИА «Славяне из подмосковных Химок» с предсказуемо руско-норотной песней, где гитарный проигрыш был нота в ноту спизжен с Back in the USSR, которая, в свою очередь, родилась в черепушке Маккартни 68-ого как пародия на Ч. Берри и его Back in the U.S.A. Я даже записал сей выдающийся пример Обработки™ на свою «Нерингу» прямо с телевизора во время повтора по Второй Программе Центрального Телевидения, где тупо повторялись вчерашние передачи Первой Программы, – не, ну вы зацените фишку-то. Это был 1969 год.


_________________
Окончание   ⇒ ЗДЕСЬ

Комменты здесь
_________________
Группа ДК
СОДЕРЖАНИЕ - послушать и скачать
ЭКЗОТИКА-1991 - публицистика 90-х
Канал НОСТАЛЬГИЯ - посмотреть целиком
Группа ДК на www.youtube.com
Радио МАЯК - "Первый Отряд" - "Русский Рок"
НОВОЕ ИСКУССТВО (магазин) - приобрести: альбомы ДК
ДОМ КУЛЬТУРЫ (магазин) - приобрести: диски + журнал АТАКА + К.Н.И.Г.А., etc
ВЫРГОРОД - пересылка: диски + К.Н.И.Г.А.
ЗЕРКАЛО-1: http://lj.rossia.org/users/zharikov/
ЗЕРКАЛО-2: http://zharikov.dreamwidth.org/