San Giorgio Maggiore/ Сан-Джорджо-Маджоре
Всё, что я уже написал сегодня про Иль-Реденторе, можно переписать, поменяв имена художников, чьи картины висят в шести боковых капеллах.

Хотя Тинторетто есть здесь тоже («Манна небесная» и «Тайная вечеря»), две большие картины висят прямо в алтарной части, куда, между прочим, можно входить. И фотографировать здесь не запрещают – очень уж здание здоровое).

Как и Боссано и много ещё кто – этикетки отсутствуют, а единственный Карпаччо спрятан в сакристии, работающей по какому-то издевательскому расписанию.

Между прочим, как и проход на кампанилу, выходную в выходные.

В остальном всё тоже – Палладио, остров. Кампанила.

Белый низ, ещё более белый (потому что солнце заглядывает) верх. Слепое бельмо центрального купола.

Нарочито подчёркнутые сухожилия тщательно отобранных архитектурных деталей; нарочитая прохлада внутреннего лада, воздух в котором, несмотря на объёмы, кажется, и не думает двигаться.



Сан-Джорджо – самый заметный и, при этом, самый автономный, отдельный городской остров, точно оторвавшийся от прочего рассчитанного ландшафта и отправившийся в одиночное плаванье.

Со стороны он так и выглядит подсобравшимся, нахохлившимся, выкатывающим главное своё содержание на небольшую площадь перед входом (где, к заросшим водорослями ступенькам, уходящим немедленно в воду) причаливает вапоретто, а ещё вчера стояла огромная скульптура Маккуина с торсом обнажённой безрукой, отнюдь не скифской, бабы).

Точно мощные силы, порождаемые тылами Собора напирают на всё, что там, внутри, копится и создаёт ощутимое напряжение (можно предположить, что генераторы этого вещества спрятаны внутри картин Тинторетто), давящее на стены и пытающееся прорваться (скатиться, вырваться) наружу.

К лагуне. В лагуну.

И, кажется, это очень по-венециански, где главные фасады главных палаццо развёрнуты лицом к Гранд-Каналу, а сзади и по бокам - хоть трава не расти.

Сан-Джорджо Маджоре несётся навстречу главным достопримечательностям Венеции точно по встречке, мечтая о непременном лобовом столкновении.

Это, пожалуй, главное – как для Сан-Джорджо Маджоре, так и для всего острова, на котором, конечно есть много всего – античный амфитеатр, лабиринт им. Борхеса в саду (по-французски аккуратно подстриженные боскеты), выставочный зал, в котором сегодня проходит бесплатная выставка Наполеоне Мартинуззи художника по муранскому стеклу, закрытый яхт-клуб и причал для корабликов, спроектированный Палладио клуатр, монастырь, библиотека и много ещё чего.

Всё это (за исключением, может быть, яхт-клуба, хотя всё может быть) принадлежит «Фонду Чини», виртуальная прогулка по сайту которого может дать уму и сердцу куда больше, чем физическое присутствие на острове.

Правда, ровно до тех пор, пока ты не заберёшься на Кампанилу.

Я не забрался, поэтому приеду пытать счастья в понедельник, тогда и продолжим.

Пока скажу лишь, что для неангажированных прогулок здесь свободна только часть набережной – ровно та, что повёрнута загадочной (мнимой?) непроницаемостью к Пунта делла Догана и, разумеется, Рива-дельи-Скьявони.

Странным образом, она отчасти перенимает повадки соперниц – гуляя вдоль монастырских стен, внезапно можно почувствовать себя на стрелке морской таможни, точно два этих недалёких пространства накладываются друг на друга, подобно контурным картам, впечатанным в пергаментную бумагу.

Ну, а «Берег славян», собственно, является для Сан-Джорджо буквальным другим берегом, поэтому, на самом деле, набережная-то эта одна. Совсем одна.

Просто очень уж широкая.