Раз-два-три-четыре-пять – неча глупости читать
В китайском ресторанчике за соседним столиком две женщины – одной лет 70, а, может, и 80 – по виду – ну, 60 – джинсы, рубашка, стрижка, второй около тридцати.

Доносятся обрывки разговора, старшая рассказывает, младшая слушает, кивает.

«Когда копировальных машин не было, часто приходилось переписывать несколько раз одно и то же.
....
А в деревне у моего дедушки была телефонная будка. Одна. Там диван стоял удобный. Но номер набрать было нельзя, надо было девушку на станции просить. И у дедушки был от будки ключ. К нему и из других деревень приходили, чтоб позвонить.»

....

Разросшийся фикус почти закрывал окно, дождь лил не как из ведра, но и не капал, стекал, как будто губку отжимают над головой. Фикус и платаны на улице, за тонким стеклом, создавали двуслойность, между слоями зелени вполне мог бы передвигаться какой-нибудь плоский человечек из папиросной бумаги.

Последнее время на нас выливается та вода, которая не сумела вылиться в три года засушливых зим. И когда я утром открываю калитку, приходится отодвигать отряхивающийся на плечи мокрый расросшийся куст.

А через несколько шагов ещё и уворачиваться от листьев банана, который, как ни странно, пережил пару лет назад заморозки, казалось, захирел, закоричневел, – но вот, не умер. И сейчас отыгрывается, пытаясь захватить кусок пространства над дорожкой.

На клумбе около дома посадили оливу – теперь их двое, в окружении меняющихся каждый месяц цветов, – пальма да олива.

.....

Вчера в гостях у общих друзей видели нашу 94-х летнюю приятельницу Наташу. Почему-то зашла речь о том, что в Париже на улицах часто слышен русский.

Наташа задумчиво вспомнила, что они как-то с мамой и сестрой ехали на дачу на остров Ре. На поезде до Ларошели. Было жарко, тесно. И когда в купе вошла толстая дама, наташина мама, женщина суровая, сказала в воздух – то ли детям, то ли просто себе под нос : «Надеюсь, что эта корова не едет до Ларошели».

Женщина, усаживаясь, ответила с чувством собственного достоинства: «корова до Ларошели – едет».
.....
Тем временем дождь кончился, и по скамейке распрыгались две синички.

Мы разделались с жюри по переводу второкурсников на третий курс.

.....

По телефону обсудили с tarzanissimo @lj животрепещущий вопрос – Пан Поросюк (Хрюкерий) – украинец или поляк? И хорошая была бы еврейская фамилия – Хрюковер. Ничуть не хуже Трамвайчика, предложенного когда-то bgmt@lj.

Кстати, malpa @lj привезла нам мои любимые детские стихи Тувима по-польски. И с чувством-с толком -с расстановкой прочитала вслух про слона Хоботовского и про пана Трулялинского.

Потап Хоботовский, оказывается, – Томаш Тромбальский. Ну, как с дупой и жопой – тоже красиво.

.....

Завтра начнутся бесконечные каникулы, которые очень быстро пройдут.

Мы едем на 3 недели в Бретань, вернёмся на два дня в Париж и уедем на Средиземное море ещё на 4 недели.

Интернет-то у нас будет, но в Бретани нас пятеро, компьютеров – четверо, а подсоединение одно. На Средиземном море компьютеров столько же, а нас ещё больше.

Катю я не научила носом стучать по клавишам, придётся признать, что это разумно, а Гришку не допускают, пользуясь превосходством в росте и весе.

Так что время от времени похрюкивать я буду, но, наверно, не очень часто.

.......

Солнце то и дело вылезает из облачной дырки и через шуршащий тополь говорит «ку».