Ответ на анкету
- какой будет русская литература и в отдаленном, и в ближайшем будущем?

- каким должен быть наш журнал, чтобы соответствовать требованиям дня, сохранив репутацию и творческой лаборатории, и подиума высокой литературной моды, и выставки достижений современного литературного хозяйства?

Для того, чтобы понять, какой будет (русская) литература в будущем, нужно понять, что же такое сегодня литература. Понимаете, меня не оставляет ощущение, что, по вполне понятным причинам, мы предпочитаем иметь , с "классическими" формами бытования текстов, где роман - на вершине жанровых предпочтений, где нон-фикшн оказывается служебным, второстепенным жанром и тд. А если "роман" действительно умер, выродился в блок готовых схем в духе учебника "Как написать гениальный роман" и куда важнее, скажем, публичное чтение стихотворений в каком-нибудь клубе? Нужно понять, как литература связана с современным образом жизни, нынешней структурой чтения современного чтения, как она завязана на новые носители (посмотрите, что происходит с музыкой после появления мп3), будь то сотовые телефоны или интернет и насколько она зависит от маркетинга. То есть, например, нужно ли браться за изначально некоммерческий текст, считая, что он обладает отложенной возможностью действия и выстрелит-прозвучит лет через 300? Все рекомендации создания успешных проеков исходят из нынешней и сиюминутной целесообразности: написал - отдал - выпустил - прославился... Так и появляются серийные проекты, типа "Оксаны Робски". Интересно, вот Оксана Робски - это литература? А Донцова? А Маринина? Где критерии и какими они должны быть? Коммерчески успешный Пелевин - это литература? А как быть тогда с Лукьяненко, "поднявшимся" за счет кинематографа? А рэп, идущий от виршевых традиций 18 века - это поэзия? А смс-сообщение, которое возбуждает в тебе прилив душевных сил, сообразный с воздействием "Стихов о неизвестном солдате" - может ли оно считаться высоким поэтическим откровением? Тем более, что современный человек сам назначает где видеть красоту, литературу, искусство - красота она в глазах смотрящего, читающего...
В кабинете литературы челябинской школы № 89, где я учился, висело поэтическое дадзыбао из советских времен "Что есть литература? И защитить сумеет и напасть..." Агрессивничать, думаю, не стоит, а вот защищать... Кого? Что? Человека и человеческое в нем? Способы организации внутреннего пространства? Сфера духовной деятельности? Интеллектуального напряжения? Или современная литература - это совокупность текстов, сочиняемых и публикуемых в данный-конкретный период времени? Что - всех сразу? Или тех, которые возьмут в будущее? Полуслучайный вопрос, вывешенный на школьной стене оказывается основным, фундаментальным вопросом размышлений о нынешней литературной ситуации. "Что есть литература?" От его решения и зависит какой будет завтрашняя литература. Лично для тебя. Потому что, как мне кажется, вопрос этот нужно решать каждому. Для себя. Потому что иначе - с кем его решать? С филологами-фундаменталистами-традиционалистами, до сих пор описывающими совпадения в романах Достоевского и Гюго? Времена меняются, а инструментарий остается прежним. Литератур должно быть столько, сколько возникает взглядов на литературу. Повышается значение персонального отбора и уже никто не в состоянии навязать нам сторонний выбор. Ну, почти никто.

С толстяками, в такой ситуации, все очень странно выглядит. Они у нас такие, какие есть. Так как делаются определенными людьми, сформированными в определенных условиях. С определенными взглядами на то, какой должна быть литература. Это нормально. Другое дело, что раньше людей, разделявших позицию толстожурнальных редакций, было больше, теперь стало меньше. И тут очень важно решить, в какую сторону двигаться - сохранять ли традиционных подписчиков, которые "знают", чего им ждать от журнала, который они читают не один год или двигаться в направлении каких-то новых стратегий. Половинчатость решений толстожурнальных редакций понятна - с одной стороны, броситься в эксперимент по привлечении новой аудитории не позволяет боязнь растратить остатки старой гвардии (при том, что гвардия это, по вполне естественным причинам, сама уходит). С другой стороны не факт, что если "Знамя" или "Новый мир", задрав штаны побежит за комсомолом, этот самый бег с препятствиями оказется восстребован нынешними "комсомольцами". Вот и остается кружение на одном месте. Когда крупноформатная проза выходит мимо журналов отдельными книжками и превращаться в сырьевой придаток для крупных издательств кажется ниже своего достоинства. Пару лет назад "Знамя" порадовало читателей начальными главами нового тогда романа Аксенова, и что? Или "Новый мир", не закончивший публикацию "Шурика" Улицкой... Ни уму, ни сердцу... Может быть, действительно, имеет смысл акцентироваться на формах и жанрах, ускользающих от книгоиздательского процесса? То, что обычно публикуется в петитной (самой аппетитной) части журналов? Опыт сетевых интеллектуальных центров,типа "Топоса" или "Русского журнала" показывает, что самыми восстребованными оказываются именно критико-аналитические разделы. Хотя, с другой стороны, журнал не может существовать без большой прозы. Или это снова стереотип? Станет ли посетитель районной библиотеки читать журнал, в котором нет романа "с продолжением"? Но если такому читателю важен роман с продолжением, может быть имеет смысл заглядываться и на коммерческую литературу, где этого "с продолжением" как снега за баней?
У нынешних толстяков нет четкого позиционирования. Возможно, промежуточность нынешнего существования "Знамени" связана именно с этим? Расплывчатость задач возникает из невнятности посыла - кому? Для кого? И как?! В любом случае, главное - не превращаться в замкнутые сообщества, напоминающие старообрядческие секты.