| |
[Jan. 4th, 2009|03:45 pm] |
Дело в том, что люди рано или поздно становятся
идиотами.
Есть исключения, мне они тоже лично известны, можно
даже вычленить способствующие возникновению их
обстоятельства -- но это, как в природе бывают
чудеса неотении. А в целом так: люди становятся
идиотами.
Причина этому носит название насыщения, и не
напрасно говорят о потере способности удивляться.
Человек отключается от внешних источников, способных
принести ему информацию травматического свойства
(в хорошем и в плохом смысле, т. е. просто его
изменить), и по своему выбору более не узнает
ничего -- кроме того, что, в общем-то, знал и так.
Это не значит, что, выходя на улицу и всякий раз
удивляясь птичкам, рыбкам, уныло копошащимся в помойке
осьминогам, сообщениям генетиков о том, что найден
новый, уже десятый ген ожирения, спасемся; не значит,
что, красавицы платье задрав, следует орать: "кто бы
мог подумать, ну надо же!" -- все это лишнее и судьбы
не отвратит.
Биологически это связано с тем, что по достижении
определенного статуса (или стазиса) приоритетными
для животного становятся механизмы не достижения,
а сохранения. Самец гориллы, который уже обзавелся
гаремом, не ищет в своих подругах новых дивных
див -- его задача их дисциплинировать и терроризировать
конкурентов. Гиббон, самец или самка, после того,
как у него появилась семья, будет просто прогонять
чужаков со своей территории. У человека есть
некоторое разнообразие эволюционных программ,
но насыщение встроено в каждую, соответственно,
и механизмы насыщения приобретают автономную жизнь --
они будут включаться во всех сферах его
деятельности.
Борьбы с этим нет, кроме воли, ежесекундного
осознания неприятного (рефлексии), ну или если
программа сломается. Все это отчасти перифраз
Гумилева ("не избегнешь ты доли кровавой [...]
но молчи: несравненное право самому выбирать
свою смерть"). Гумилев, кстати, и выбрал, за
что ему честь и хвала; максима "всякая личная
история есть история поражения" к таким, как он,
не относится.
P. S. Худлит от века предлагает разные способы,
мужской герой Эверса с символическим именем Ян
уходит от уюта, чтобы нигде не осесть и не прилепиться;
это тоже хорошо, но нужно помнить, что гусеница с такими
мыслями имеет мало шансов взлететь по лестнице Ламарка,
а вот в бабочку ей тогда уж не превратиться. Зато
в ее революционных перемещениях скоро возникнет система,
а в ее языке навсегда поселятся готовые формулы,
незаметно затрудняющие мышление. |
|
|
![[info]](http://lj.rossia.org/img/userinfo.gif)
