| |
[Oct. 11th, 2023|05:46 pm] |
Небо стало громким, и это знакомый голос,
Так говорил немой из серого с синим дома,
Он не мычал, хотя из книжек мы знали,
Что немые мычат, но он не умел мычать.
Небо стало громким, а окна этого дома
Выходили на славный пустырь, вот где пусто, так пусто,
Только глина и пыль, на которую крошится глина,
Если дождь чередуется с засухой: засуха, дождь.
Небо стало громким, ну как сказать громким, просто
Растерянным и как будто поставленным перед фактом,
Перед фактом, который немому, который не может
Говорить, и по-нашему думать, трудно осмыслить,
Да и много их, этих фактов: к тому повернешься
Бестолковым лицом, значит, к этому станешь спиною,
Поневоле -- хотя у него получалось, конечно, потише --
Выходя на пустырь, становился громким немой.
Я читаю письмо, за Рахманинова ответишь,
То есть, не то, за Рахманинова спасибо,
И я знаю, за многое спросят, но есть и такое,
За которое даже, пожалуй, ответить приятно.
А еще понимаешь, бывает -- и стали понятны
Не слова, только смысл, и не смысл, а другое, другое,
Что хотел он сказать, нет, напротив, чего не хотел бы,
Хоть умри, для чего в языках регулярной фонетики нету,
Так что не помогло бы, хотя б и умели мычать. |
|
|