злой чечен ползет на берег - Сапоги из чеченской кожи

злой чечен ползет на берег - Сапоги из чеченской кожи

aculeata

[	website	\|	Барсук, детский журнал	]
[	userinfo	\|	ljr userinfo	]
[	archive	\|	journal archive	]

Сапоги из чеченской кожи

[Oct. 31st, 2002|12:59 am]

[

Current Mood

tired

]

В метро, по дороге на работу, безумная
старушка. Вошла на ст. Царицыно, не
прерывая громкого разговора с невидимым
собеседником:

- Он мне говорит: "Заткнись!" - этот
иностранец! Он мне годится... годится...
во внуки! В стране есть нечего, никому
не платят пенсию, сколько уже не платят
пенсию, сколько можно, люди голодают,
скоро сапоги будут есть, а эти развлекаться
пошли! А он мне говорит: "Заткнись!
Там твоих никого не было!" А я говорю:
"Мои бы если бы были, они бы все сделали,
чтобы чеченские условия начали выполняться!"

Монолог старушки, без смены интонации и
какой-то востроносый, прерывался на
станциях человеческим шумом. Грудастые
девочки в ярких пальто, хихикая, ушли с
сидения по соседству. Дальние пассажиры
переглядывались. Дама напротив поджала
губы и закатила глаза. У нее в руках
был женский журнал с полуобнаженной
моделью, примерявшей беловатый предмет.

- Они чеченцы даже не хотели никого
убивать, а если бы хотели, то убили бы
сразу. Они пошли на нас с оружием,
война есть война. А мы на них с газом,
да, еще с газом, одурили их и стали
стрелять. Наши, как звери, с газом.

Сиденье рядом со старушкой все-таки не
пустовало, потому что народу было много,
люди входили на станциях; в такое время
только бомж может сделать полвагона пустым.

- А на Коломенской работают милиционеры
террористы. Они запрещали мне говорить
русским языком. Один схватил меня и
держал, пока другой проверял документы.
Арестовали меня, держали меня, пока
милиция не приехала, до поезда двадцать
минут.

Она вышла где-то на Новокузнецкой-Павелецкой.
Вставала с сиденья, уже подъезжая к станции:

- Он мне говорит: "Заткнись!" - иностранец!
И начал меня душить, гад, сволочь, прямо
набросился так и начал меня душить! А я
говорю... сколько уже пенсию не платят,
люди голодают, скоро сапоги будут есть,
сапоги из чеченской кожи!

На станции Белорусская кольцевая другая
старушка - я ее знаю давно - стояла у
эскалатора и пела когда-то поставленным,
но уже дребезжащим голосом: "А я
лягу-прилягу..." Мне больше всего нравится
у нее "Шумел камыш", и я всегда отдаю ей
деньги из карманов.

Link