***

Ангел спального района,
озираяся, тайком
вспархивает в два приема
на заснеженный балкон.
Пальцы греет, молча скалит
эбонитовы клыки
и антенны выпускает,
как стальные лепестки.

Вот над чьею-то кроваткой
тихо склонится, как вор
и – хвала Кетцалькоатлю –
лживу душу вынет вон.
Озабоченно поправит
закопченное пенсне,
смайлик Господу отправит
в электрическом письме.

(Звезды щурятся ревниво, снег ложится неживой.
Как песчинки, херувимы пляшут в ране ножевой.
Шлакоблочные руины, черным Господом хранимы,
спят и видят ничего,
спят и видят ничего.)