Про Скиннера Увы, камрады. Ничего другого не остаётся как учить английский и уходить в эмиграцию, если не внешнюю то внутреннюю. Ибо нынешняя Россия (точнее говоря, русскоязычное пространство в целом) находится в культурном смысле в глубочайшей жопе. Изнутри так, конечно, не кажется. Платоновская, типа, пещера. Но когда получается из неё выглянуть - осознаёшь в тихом ужасе насколько глубок и безнадёжен твой провинциализм.
Я вот только что прочитал "Walden Two". Скиннера у нас, похоже, из принципа не считают нужным переводить. Кого волнует что он, на минуточку, одна из крупнейших фигур в истории психологии. Как бы между делом:
"В 1972 Американская психологическая ассоциация (в которой уже в то время насчитывалось около ста тысяч членов) назвала самых выдающихся психологов XX столетия. По их почти единодушному мнению, этот почетный список возглавил в ту пору здравствовавший Б. Ф. Скиннер, опередивший даже Фрейда (тот был назван вторым)"
http://ru.wikipedia.org/wiki/%D0%A1%D0%BA%D0%B8%D0%BD%D0%BD%D0%B5%D1%80_%D0%91._%D0%A4.
У нас, однако, психологи котируются котируются в меру шаманства, юродства и мракобесия. Поэтому Скиннер выпадает из когорты востребованных.
Более интересно - почему его не переводили в советские годы. Скиннер был, вообще-то, радикальным социалистом кибуцного-экологического толка. Он принципиально отвергал западную демократию, которую призывал заменить системой централизованного планирования. Резко критикуя конзумеризм и экономическое неравенство, он предлагал отменить частную собственность не только на средства производства, но и на личное имущество. Советскую систему он поддерживал в части поставленных ею целей, но сдержанно критиковал в части средств. Самым еретическим элементом его концепции было неприятие политических методов переустройства общества (как демократических, так и революционных). Будучи американцем от мозга до костей, он находился под сильным либертарианским влиянием Торо. (Нужно помнить что юность Скиннера пришлась на двадцатые годы, когда Америка пребывала ещё в глубоком культурном захолустье.) Правильный путь социальных преобразований заключался, с его точки зрения, в формировании автономных коммун внутри капиталистического общества, которые в него постепенно инфильтруются и на каком-то этапе поглощают изнутри. Принципиальный методологический отказ Скиннера признавать реальность сознания резко конфликтовал с догматикой диалектического материализма, причём Скиннер выступал более последовательным материалистом нежели марксистские классики, а это грех совершенно непростительный. Ну и, по мелочи, предложения типа 4-часового рабочего дня или обязательного физического труда для управленческой элиты представлялись, по-видимому, этой самой элите потенциально опасными и развращающими для рабочего класса.
Понятно что и буржуазные охранители от писаний Скиннера были не в восторге. Его личность и воззрения целенаправленно и масштабно окарикатуривались. Всюду его изображали чокнутым фриком, бесконечно гоняющим крыс по лабиринтам. Да и сам он, справедливости ради, был не прочь поддержать этот образ. В действительности он был человеком обширного кругозора, глубоко заинтересованным в улучшении социального устройства и разработавшим по этому поводу многогранную социально-философскую концепцию. Прежде всего, он был гуманистом, в христианско-толстовском духе, порицавшим любые формы воздействия на личность через систему наказаний и угроз. В частности он прилагал активные и небезуспешные усилия к запрету телесных наказаний в американских школах. (Они и сейчас легальны в части штатов, а полвека назад были распространены практически повсеместно.) Краеугольный камень скиннеровской утопии - всеобщее процветание искусств, которые перестают быть привилегией избранных и становяться неотъемлемым элементом в жизни каждого уолденца. В противоположность мейнстримовым концепциям психотерапии, возлагающим ответственность за невроз на патологические особенности личности пациента, Скиннер недвусмысленно заявляет что невротик - это продукт больного общества, и поэтому единственный способом повернуть вспять эпидемию психологических расстройств являются социальные реформы. Оцените после этого громкие пуки распиаренных и сервильных бездарей, объявивших себя "гуманистическими психологами" якобы В ПРОТИВОПОЛОЖНОСТЬ Скиннеру. Презрение Скиннера к социальной философии как к "ненаучному" дискурсу не отменяет того первостепенного места которое он в нём фактически занимал.
Бесспорно, Скиннер пишет утопию именно как утопию (хотя параллели с реальной кибуцной практикой бросаются в глаза). Собственными руками он собирает все мыслимые аргументы против неё, в том числе и самые неудобные. В профессоре Кастле, критикующем устройство Уолдена Два, легко угадывается гуманитарная ипостась самого Скиннера. Аргументация Кастла хотя и подвергается встречной критике, но нельзя сказать что разбивается начисто, а скорее наоборот, оставляется как открытый повод для размышлений. Уязвимости Уолдена Два довольно очевидны, например в том что касается потенциальной коррупции управленцев, ошибок в социальном инжиниринге, негативных последствий вынужденной изоляции уолденцев от окружающего мира. Но главная проблема состоит в другом.
Упования на автономную коммуну были уместны в эпоху НАТУРАЛЬНОГО хозяйства, когда каждая деревня снабжала себя почти всем необходимым. Но эта эпоха была эпохой всеобщей нищеты: соломенных крыш, окон из бычьего пузыря и периодических голодных лет. Абсолютное большинство современных людей никогда не откажется от удобств современной цивилизации. Но эти удобства обеспечиваются ОБМЕННОЙ экономикой (неважно в данном случае капиталистической или социалистической), в которой товарное многообразие достигается благодаря скурпулёзнейшему разделению производственных функций между хозяйственными единицами. В обменной экономике любая социальная общность (в т. ч. кибуцное хозяйство) покупает подавляющее большинство благ извне и, в свою очередь, отдаёт большую часть собственной продукции на продажу. В современных условиях даже автономия отдельно взятых стран стоит под большим вопросом, не говоря уже о коммунах в тысячу человек. Именно поэтому смешна, архаична и вредоносна идея о коммунизме как о безгосударственном обществе. Любая обменная экономика нуждается в государстве как в регуляторе обменных отношений. (И более того - глобализованная экономика нуждается в транснациональных, надгосударственных регуляторах.) Поэтому попытки спроектировать коммуну как автономную хозяйственную единицу заведомо обречены на провал, и это ставит под сомнение фундаментальные элементы скиннеровского проекта.
Кроме того, смешно надеяться что капиталисты будут спокойно смотреть на то как коммунизм пожирает страну изнутри. Буржуазное государство всегда находило и при необходимости ещё раз найдёт репрессивные инструменты против опасных "сектантов", будь то под предлогом уклонения от налогов, чайльд абьюза или чего угодно ещё. Тем более что и сами сектанты - озабоченные чистотой пацифистских принципов - предполагают возлагать на государство грязную работу, такую как наказание преступников или защиту от внешних врагов.
Но всё равно надо думать что делать. Надо расширять пространство идей, чем смелее - тем лучше. Потому что монополия марксизма привела левую идеологию и левую практику в глубочайший кризис.