Из официальной истории коллектива авторов:
http://trismegist.ru/sites/default/files/cherdak/history_of_cherdak_ofitzera.rtfНазвание “Чердак офицера” возникло в недрах московского фольклора вполне естественным образом.
Начиная с ранних шестидесятых Э.М. Кац часто устраивал на ночлег рок-музыкантов, нелегально прибывавших в Москву, причем находил всегда весьма экзотические вписки. Например, Джима Моррисона, солиста группы “Дорз”, оказавшегося в Москве в 1964 году в результате затянувшегося творческого запоя, Э.М. Кац вписал в кабинет Сандуновских бань, где тот и прожил почти полгода. Вернувшись домой, Моррисон наврал, будто все это время провел в Тибете. А через несколько лет неожиданно умер — поговаривают, от тоски по национальному русскому напитку “yorsh”, хтонические компоненты которого искал по всей Америке до самой своей смерти.
Бон Скотт, вокалист “AC/DC”, также приезжал в Москву инкогнито — делать операцию то ли на голосовых связках, то ли на семенниках (все помнят его фальцет) и также вписывался у Э.М. Каца, точнее — не у самого Эммануила Марловича, а на чердаке у московского хипповатого бомжа или бомжеватого хиппи по кличке “Офицер”. Кличку свою бомж получил не задаром, а за то, что действительно имел офицерский чин, но так как в зависимости от стадии опьянения его звание изменялось от лейтенанта до генерала , для краткости его называли либо просто "Лейтенант" либо как было сказано выше.
В действительности он был командиром понтонного взвода и во время прохождения действительной службы имел привычку вступать в завоёванный город на белом понтоне (она- то его и подвела, когда для этого пришлось рыть канал не меньше Беломорского). Вообще, на чердаке у Офицера побывало много интересных людей. Достаточно назвать таких, как Дженис Джоплин (в 1975 году приезжала на подпольный съезд советских диссидентствующих феминисток), Джон Леннон (в том же году приезжал в Москву, чтобы публично плюнуть в лицо Дженис Джоплин за ее высказывания в адрес Йоко Оно), Сид Вишуз (в 1979 году посетил Москву с целью вступить в КПСС, но получил отказ) и Фрэнк Заппа.
Именно Фрэнк Заппа пустил в народ ходовое выраженьице “cherdak ofitzera”. Он, в отличие от большинства музыкантов, был в Москве на совершенно легальных основаниях (стажировался в училище им. Гнесиных по классу компилирования), но из чисто романтических соображений тоже поселился на чердаке у бомжа. Заппе там, надо признаться, очень не понравилось: на него никто не обращал внимания, все москвичи увлекались творчеством “Розовых двустволок”.
Вернувшись на родину, Заппа принялся убеждать коллег не ездить в Москву, а если уж приехали — не повторять его ошибок: “Жить на чердаке Офицера — то же самое, что жрать обоссанный снег,” — часто приговаривал Заппа. Мало того, он даже сочинил об этом песню (“Don’t you eat the jellow snow”). А чуть позже — умер.
Вообще, следует заметить, что все музыканты, вписывавшиеся у Э.М. Каца, не протягивали долго.
Тот же Вишуз, разъяренный отказом ЦК КПСС принять его в партию, вернулся домой, убил свою супругу и себя вместе с ней. Брайан Джонс, проживший всего один день на чердаке, успел пристраститься к дешевым наркотикам: Офицер научил гитариста “Роллингов” нюхать клей. Это пристрастие, вполне безвредное для московской “интеллектуальной элиты”, оказалось роковым для простого “кокни”. Джоплин не пережила плевка, полученного от Леннона, да и Леннон, как известно, кончил плохо, застреленный фанатом Джоплин.
Смерть Бона Скотта, кажется, не связана с кацевской впиской: Бон Скотт, как известно, умер из-за того, что, напившись, уснул на спине и захлебнулся (понятно, чем). Но мало кто знает, что привычку спать на спине Бон Скотт приобрел именно в Москве — злодей Кац устроил музыканта на жестком топчане. Повернувшись на бок, Бон Скотт отлежал себе руку. К его счастью, он все равно не умел играть на музыкальных инструментах. Но, тем не менее, с тех пор спал только на спине — за что и поплатился. Судьба Скотта тем более печальна, что сам он отнесся к Кацу очень тепло и даже вместе с Сидом Вишузом помогал на подпевках во время записи первого варианта песни “Торпедный аппарат”.
Кстати, в этой песне упоминается падающий “корейский самолет” — а ведь песня написана за три года до известных трагических событий! Приглашенный по этому поводу в компетентные органы Эммануил Марлович оправдывался, что просто проявил свой обычный дар предвидения, но мы оставляем за собой право на особое мнение.
Наконец, следует упомянуть о несчастных судьбах еще нескольких великих музыкантов. Петербургский молодежный кумир Майк Науменко никогда не вписывался у Каца, но, все же, имел с ним близкий контакт. В 1985 году Э.М. Кац и известная в те времена организатор сэйшенов Наталья Воронина посетили дом культуры в предместьях Ленинграда — специально, чтобы послушать выступление легендарного Майка. На выступление они опоздали, в связи с чем Эммануил Марлович решил напиться в помещении близлежащей железнодорожной станции. Н. Ворониной пришлось просить музыкантов “Зоопарка” помочь ей отволочь до дома, как она выразилась, “труп”. “Зоопарк” взялся за дело с энтузиазмом: Каца несли ногами вперед, распевая марш Шопена. Безвольную голову “трупа” поддерживал сам Майк Науменко. По этому поводу Кац впоследствии как-то обронил:
“Похоронили, значит. И где теперь он, а где я?”
Жуткая слава Каца привела к рождению самых немыслимых слухов: будто бы именно Э.М. Кац не дал похмелиться вовремя Владимиру Высоцкому , выкинул Башлачева из окна, заразил СПИДом Фредди Меркюри, натравил евреев на Игоря Талькова, выпил тормозную жидкость из машины Виктора Цоя и отказал в близости Жене Белоусову, отчего тот погрузился в депрессию и умер в мучительных корчах. Это, конечно же, не может соответствовать действительности. Всем известно: Кац никогда не убивает тех, кого по-настоящему любит*.
* [От редакции: ходили слухи, что бомжа по кличке “Офицер” тоже больше нет с нами. В 1990 году Офицер якобы вступил в состязание с известным хиппи по имени Михаил Красноштан. Бомж и хиппи поспорили, кто выкурит больше марихуаны “в одно рыло”. После двести двадцать четвертой самокрутки Офицер ощутил нездоровое чувство голода. К несчастью, дело происходило в булочной, где Красноштан в то время работал сторожем. Офицер принялся поглощать бородинский хлеб — и поглощал, пока не свалился замертво. Красноштан, впрочем, тоже после этого прожил недолго и умер от сепсиса, уколовшись в вену наркотиком, разведенным водой из лужи. Согласно другой версии, бомж Офицер в настоящее время жив и здоров, поскольку он и граф Орлов-Толбухин — одно и то же лицо (если слово “лицо” в данном случае применимо).]
![[info]](http://lj.rossia.org/img/userinfo.gif){kind=small}
![[info]](http://lj.rossia.org/img/userinfo-lj.gif){kind=small}