о матшколах
У нас был учитель: Александр Петрович Ланговой, человек лет тридцати, со средствами, элегантный, не в пример большинству педагогов державшийся вполне светски. Преподавал он греческий язык. Его несчастьем было то, что и нравы у него были слишком уж греческие. Возможно, что незаметное и скучное поприще гимназического учителя избрал он именно по этой причине. Осенью 1901 года, когда мы были в шестом классе, мать восьмиклассника Ж. подала на него жалобу, обвиняя в деяниях, предусмотренных 996-й статьей тогдашнего Уложения о наказаниях. Ланговому грозила каторга, но, говорят, и он, в свою очередь, пригрозил, что на суде сделает разоблачения касательно одной особы из высших московских сфер. Дело до суда не довели, а сослали Лангового в административном порядке в Семипалатинск, откуда впоследствии он вернулся и даже занимал какую-то должность в Государственной думе.

(из воспоминаний Ходасевича про его одноклассника Доната Черепанова, одного из организаторов взрыва в здании Московского комитета РКП(б) в сентябре 1919-го года)

А разгадка одна:
Отличительной чертой 3-й гимназии было повышенное число часов преподавания математики: даже на классическом курсе на этот предмет было отведено 39 учебных часов (тогда как во всех других гимназиях — 34,5 часа); преподавалась также и высшая математика.